Надежда гардемарина - [4]

Он ничего не ответил.

— Тридцать четыре месяца туда и обратно, — сказал я, помолчав. — Не знаю, сэр. Как и другие, я боюсь клаустрофобии. — Я отважился на улыбку. — Все зависит от того, буду ли я эти три года играть в шахматы с вами или вытягиваться перед лейтенантом Казенсом. — Тут я спохватился, что перешел дозволенные границы, но ничего особенного не произошло.

Лейтенант Мальстрем подумал и со вздохом произнес:

— Я не собираюсь критиковать коллегу, тем более перед младшими чинами. Но мне непонятно, как он вообще попал в Академию.

«А главное, как окончил ее», — мелькнула у меня мысль. Вот если бы мистеру Мальстрему поручили обучать нас навигации! Но в его основные обязанности входило обеспечение безопасности корабля и контакты с пассажирами. Я лишь подумал об этом, но сказать не решился.

Я побрел в свой кубрик. Там сидел на полу, скрестив ноги, Сэнди Уилски с сосредоточенным видом. Вакс Хольцер, нахмурившись, задавал ему вопросы, сидя на своей койке.

— Ну и?..

Сэнди пожал плечами и в отчаянии выпалил:

— Не знаю, мистер Хольцер.

Вакс прищурился:

— Ты что, все еще кадет? Неужели гардемарин может не знать, где находится корабельный арсенал?

Я прошел через комнату, словно не замечая обращенный на меня полный надежды взгляд мальчишки. Вакс имел право его потерзать. Как и все мы: Сэнди был самым младшим, он только что окончил Академию.

— Простите. — Сэнди не сводил с меня глаз, тщетно ища поддержки.

Такие вещи гардемарин должен знать. Я сбросил туфли и плюхнулся на койку.

Вакс строгим тоном продолжал задавать вопросы:

— В чем состоит миссия Военно-Космического Флота?

Сэнди оживился:

— Миссия Военно-Космического Флота Объединенных Наций состоит в поддержке милостью Божьей правящего Правительства Объединенных Наций и защите колоний и форпостов человеческой цивилизации. Военно-Космический Флот должен обеспечивать оборону Объединенных Наций и их… их… — Он запнулся. Вакс бросил на него свирепый взгляд и закончил:

— …и их территорий от всех врагов, внешних и внутренних, транспортировать все грузы в космосе, сопровождать лиц, направляющихся в колонии или обратно для проведения законного бизнеса, а также выполнять приказы Адмиралтейства. Раздел I, статья 5 устава.

— Да, мистер Хольцер.

— Это стоит одного или даже двух штрафных баллов, Ники, — заявил Вакс.

Я промолчал. Дай Ваксу волю, так младшие чины проведут всю жизнь в спортивном зале. Только у меня было право назначать штрафные баллы своей команде. Но Вакс располагал другими способами портить им жизнь.

— Управление лазерами?

— В орудийной… Я имею в виду, в рубке связи. — Сэнди сдвинул брови. — Нет, должно быть… Я хочу сказать…

Вакс нахмурился:

— Сколько потребуется отжиманий…

Несколько отжиманий не повредили бы Сэнди. С нами проделывали кое-что и похуже. Но Вакс действовал мне на нервы. Возмущало и то, что мальчишка называл его мистером Хольцером. По традиции младшие называли мистером только старших гардемаринов.

Я отрывисто бросил:

— Управление лазерами осуществляется из рубки связи. Это надо знать. Ты что, спал на уроках по артиллерийской подготовке?

— Нет, мистер Сифорт. — На лбу у Сэнди высгупил пот. Теперь против него оказались двое. Я сбавил тон:

— На некоторых кораблях лазеры находятся в отдельном помещении, так называемой орудийной. На старых кораблях так назывались кают-компании для гардемаринов.

— Спасибо, — смиренно ответил Сэнди.

Вакс проворчал:

— Ему следовало бы это знать.

— Ты прав. Не знать устройства корабля — позор, Сэнди. Отожмешься двадцать раз. — Это еще что. Вакс заставил бы его отжаться пятьдесят.

Обед проходил, как всегда, в общей, а не в офицерской столовой, и я глотал воду со льдом в ожидании гонга. Дождавшись, встал и наклонил голову, как все офицеры и пассажиры. Командир Хаг — коренастый, седеющий и аристократичный — начал вечерний ритуал.

— Отец наш Небесный, сегодня на корабле Флота Объединенных Наций «Гиберния» 19 октября 2194 года. Благослови нас, наше путешествие и пошли здоровье и благополучие всем, кто у нас на борту.

— Аминь. — Заскрипели стулья, когда все стали садиться.

Молитву на кораблях, бороздивших космос на протяжении последних ста шестидесяти семи лет, всегда произносил командир как представитель Правительства, а значит, и Объединенной церкви. Все судовые команды, в том числе и наша, считали присутствие пастора плохой приметой, и священники, оказавшиеся на борту «Гибернии», совершали путешествие в частном порядке. Так было почти на всех кораблях.

— Добрый вечер, мистер Сифорт.

— Добрый вечер, мадам. — Миссис Донхаузер, весьма импозантная в своем элегантном и в то же время практичном костюме, направлялась в колонию Надежда в качестве посланника анабаптистов.

— Как прошли сегодня ваши занятия йогой, успешно?

Она приветливо улыбнулась. Женщина верила, что регулярные занятия йогой позволят ей в целости и сохранности добраться до Надежды. Ее миссия заключалась в том, чтобы обратить всех и каждого из двухсот тысяч обитателей колонии в свою веру. Я знал ее достаточно хорошо и не сомневался в успехе ее миссии.

Наша государственная религия являлась смесью протестантства и католицизма. Она образовалась в результате Великого Иеговистского Воссоединения после того, как ересь пятидесятников была подавлена воинами великого и всеединого Бога. Несмотря на это, Правительство Объединенных Наций терпимо относилось к некоторым отколовшимся сектам, к одной из которых и принадлежала миссис Донхаузер. Любопытно, что предпримет губернатор Надежды, если она слишком уж преуспеет в своей миссии. Губернатор, как и командир Хаг, был неофициальным представителем истинной церкви.