Нада - [77]

Так и закончилась месть Зиниты, старшей жены Умслопогаса, моего питомца.

Смерть Зиниты была последним убийством в краале царя. Вскоре после описанных событий, когда Динган снова начал скучать, он поднял глаза и увидел холмы, покрытые людьми. Судя по одежде, то были воины его войск — те, которых он высылал против буров.

Но где же их гордая поступь, где перья и щиты, где победные песни? Перед ним были воины, но они шли кучками, как женщины, повесив головы, как дети, которых бранили.

Царь вскоре узнал всю правду. Войско его было разбито на берегах Кровавой реки, тысячи воинов погибли в лагере, сраженные ружьями буров, тысячи других потонули в реке, пока вода не покраснела; оставшиеся в живых могли свободно переходить по затонувшим.

Дингана при этом рассказе охватил ужас; ему доложили, что Анабооны поспешно идут по следам побежденных.

В тот же день он бежал в чащу, растущую по берегам Черной реки Умфалоци; ночью небо окрасилось ярким заревом от пожара его краалей, и хищные птицы покинули Гору Убийств, напуганные ревом пламени.

Галаци сидел на коленях каменной Колдуньи и бесцельно смотрел по направлению крааля народа Секиры. Вдруг его глаза заметили отблеск света, который как будто двигался по полосе тени, падающей от Горы Призраков, как скользит женская игла сквозь ткани, то видимая глазом, то скрытая тканью.

Перед ним шел небольшой отряд, состоящий из двухсот человек, не более, которые бежали молча, но не готовые к битве, так как на них не было украшений из перьев. Целью их было, по-видимому, убийство, потому что они шли ротами, и каждый воин нес ассегай и щит. Тогда Галаци понял, что они хотят напасть на его друга Умслопогаса.

Необходимо было предупредить Умслопогаса. Но каким образом? Он мог переплыть быструю реку и таким образом сократить расстояние к городу народа Секиры; этот путь относился к тому, по которому шел отряд, как тетива к древку лука. Но воины успели пройти половину всего лука. Несмотря на это, он решился попробовать, зная, что во всей стране никто не умеет бегать так быстро, как он, за исключением Умслопогаса. А может быть, отряд остановится у реки напиться…

Все эти мысли, быстрые, как молнии, промелькнули в голове Галаци. Одним прыжком он очутился далеко на склоне горы. Он прыгал со скалы на скалу, как олень, он рассекал воздух, как ласточка. Гора осталась позади, перед ним лежала желтая река, пенясь в своем течении; такова была она, когда он переплывал ее в первый раз, отправляясь на поиски мертвеца. Сильным скачком он прыгнул в середину потока, течение было бурное, но он одолел его. Он переплыл реку, он уже стоял на другом берегу, стряхивал воду, как собака, потом пустился бежать в узкое каменное ущелье, к длинному оврагу, низко пригибаясь к земле, как бегают волки.

Перед ним появился город; одна часть его отливала серебром под заходящей луной, другая серела при слабом свете зари. Но и враги находились тут же; он заметил их, они осторожно пробирались в траве к восточным воротам города, он видел длинные вереницы убийц, ползущих направо и налево.

Лишь бы ему успеть проскользнуть мимо них, пока они не оцепили город своим смертельным кольцом. Ему оставалось бежать еще далеко, а они подошли уже близко. В этом месте кукуруза росла высоко и доходила почти до изгороди. Вверх по тропинке! Мог ли Умслопогас бежать быстрее, чем Волк, мчавшийся ему на помощь? Он продвигался вперед, скрытый стволами маиса, а там, у самой изгороди, направо и налево, пробирались убийцы! Вдруг послышался крик мощного голоса.

— Проснитесь, спящие, враг у ваших ворот!

ГИБЕЛЬ НАРОДОВ, ЧЕРНОГО И СЕРОГО

Галаци мчался по городу, громко крича, и вслед просыпались и поднимались люди. Все спали, часовых не ставили; Умслопогас был так поглощен своей любовью к Наде, что забыл всякую осторожность и не думал более ни о войне и смерти, ни о ненависти Дингана. Вскоре Волк добежал до новой большой хижины, которую Умслопогас велел выстроить для Нады-Лилии, он вошел в нее, зная, что там найдет своего брата Булалио. В глубине хижины лежали оба спящие; голова Умслопогаса покоилась на груди Лилии, а рядом с ним сверкала огромная Секира.

— Проснись! — вскричал Волк.

Умслопогас и Нада вскочили и, как во сне, исполняли его приказание; пока они искали свою одежду и щит, Галаци выпил пива и отдышался немного. Они вышли из хижины. Небо серело, а с востока и запада, с севера и юга подымались к небу красные языки пламени: город со всех сторон зажги убийцы.

Умслопогас при виде этого пришел в себя; он понял все.

— В какую сторону идти, брат? — спросил он.

— Сквозь пламя и врагов к нашему Серому народу на гору отвечал Галаци.

— Там, если удастся пробиться, мы найдем помощь.

Они побежали к изгороди, и к ним присоединились человек десять воинов полусонные, охваченные ужасом, вооруженные кто копьями, кто ножами.

Впереди мчались Умслопогас и Галаци, держа каждый за руку Лилию. Они достигли изгороди, из-за которой слышались крики убийц, вся изгородь была в огне. Нада в ужасе откинулась назад, но Умслопогас и Галаци потащили ее вперед. Они кинулись на пылающую изгородь, разрушая ее топором и дубиной. Они пробились сквозь нее и вышли по ту сторону, не особенно пострадав от огня. Там стояла кучка убийц, немного в отдалении от невыносимого жара пламени. Убийцы увидели их и с криком: «Вот Булалио, убивай колдуна!» — подскочили к ним с поднятыми кольями. Воины Секиры окружили кольцом Наду и впереди всех стали Умслопогас и Галаци. Затем они бросились вперед и встретились с убийцами, воины Дингана были раскинуты и разбросаны во все стороны Секирой и Дубиной, как ветер разносит пыль, как серп срезает траву.