Нада - [58]

Услыхав эти слова, Умслопогас вздрогнул, как ребенок при шелесте во мраке, и пристально взглянул на меня.

— Ты много знаешь! — сказал он.

— Уши царя велики, если рот его мал, вождь Булалио, ответил я, — я же, будучи только ртом, говорю то, что слышали уши!

— Как знаешь ты, что я жил с волками на Горе Призраков? спросил он.

— Глаза царя видят далеко, вождь Булалио. Вчера они видели большую и веселую охоту. Говорят, они видели мчащегося буйвола, а за ним бесчисленных воющих волков, а с волками двух людей, одетых в волчьи шкуры; те люди похожи на тебя, Булалио, и на того, кто с дубиной следует за тобой!

Умслопогас поднял секиру, как бы готовясь разрубить меня пополам, потом опустил ее, пока Галаци-Волк сверкал на меня широко открытыми глазами.

— Откуда ты знаешь, что когда-то меня называли Умслопогасом? Имя это я утратил давным-давно. Говори, «Рот», а то я убью тебя!

— Убивай, если хочешь, Умслопогас, — отвечал я, — но помни, что когда голова разбита, рот немеет. Разбивающий головы лишается мудрости!

— Отвечай! — повторил он.

— Не хочу! Кто ты, что я должен отвечать тебе? Я знаю правду, и мне достаточно этого. Теперь к делу!

Умслопогас заскрежетал зубами от ярости.

— Я не привык, чтобы мне перечили здесь, в своем собственном краале!

— сказал он. — Но, к делу! Говори, маленький «Рот»!

— Вот мое дело, маленький вождь. Когда еще жил ныне умерший Черный, ты послал ему вызов через человека по имени Мезило — таких слов он никогда не слыхал до этого, и они могли бы стать причиной твоей смерти, о глупец, надутый гордостью, но смерть раньше посетила Черного и удержала его руку. Теперь Динган, тень которого лежит на всей стране, тот царь, которому я служу и который сидит на престоле Черного, говорит с тобой посредством меня, своего «Рта». Он бы хотел знать: правда ли, что ты отказываешься признать его власть, платить ему дань воинами, девушками и скотом и помогать ему в войнах? Отвечай, маленький начальник, отвечай немногими ясными словами!

Умслопогас от гнева еле переводил дыхание и снова поднял свой большой топор.

— Счастье твое, «Рот», — сказал он, — что я обещал тебе безопасное пребывание у меня, а то ты бы не ушел отсюда, с тобой бы я поступил, как с теми воинами, которые в давно прошедшие дни были посланы на поиски Умслопогаса. Но отвечу тебе немногими ясными словами. Взгляни на эти копья

— это только четвертая часть всех моих воинов — вот мой ответ! Взгляни также на ту гору, Гору Привидений и волков, неизвестную, непроходимую для всех, исключая меня и еще одного человека — вот мой ответ! Копья и гора войдут в союз, гора оживится копьями и пастями волков. Пусть Динган оттуда берет дань! Я сказал!

Я резко расхохотался, желая испытать сердце Умслопогаса, моего питомца.

— Дурак! — сказал я. — Мальчишка с разумом обезьяны, против каждого твоего копья Динган, которому я служу, может выслать сотню, а гору твою сровняют с долиной, на твоих же призраков и волков, смотри, я плюю! — я плюнул на землю.

Умслопогас задрожал от бешенства, и огромный топор засверкал в его руке. Он повернулся к вождю, стоящему за ним и оказал:

— Скажи, Галаци-Волк, не убить ли нам этого человека и всех спутников его?

— Нет, — отвечал, улыбаясь. Волк, — не убивай их, ты ручался за их безопасность. Отпусти их обратно к их собачьему царю, чтобы он выслал своих щенков на сражение с нашими волками. Хороша будет битва!

— Уходи отсюда, «Рот», — сказал Умслопогас, — уходи поскорей, пока с тобой не случилось беды! За оградой ты найдешь пищу, чтобы утолить свой голод. Поешь и уходи, если же завтра в полдень тебя найдут поблизости от этого крааля, ты и твои спутники останутся там навеки, «Рот Дингана»!

Я сделал вид, что ухожу, но, вернувшись внезапно, снова заговорил:

— В твоем послании к ныне умершему Черному ты говорил об одном человеке — как его имя, — о каком-то Мопо?

Умслопогас вздрогнул, как раненный копьем, и взглянул на меня:

— Мопо! Что тебе за дело до Мопо, о «Рот» со слепыми глазами? Мопо умер, а я был его сыном!

— Да, — сказал я, — да, Мопо умер, т.е. Черный убил Мопо. Но как же это случилось, Булалио, что ты его сын?

— Мопо умер, — повторил Умслопогас, — он умер со всем своим домом, его крааль сровняли с землею, и по этой причине я ненавижу Дингана, брата Чеки; я лучше разделю участь Мопо и дома Мопо, чем заплачу дань царю хоть одним быком!

Я говорил с Умслопогасом измененным голосом, отец мой, но тут я заговорил своим голосом:

— Теперь ты говоришь от искреннего сердца, молодой человек, и я добрался до корня дела. Ты посылаешь вызов царю изза этой мертвой собаки Мопо?

Умслопогас узнал мой голос и дрожал более не от гнева, а скорей от страха и удивления. Он, не отвечая, пристально смотрел на меня.

— Нет ли здесь поблизости хижины, вождь Булалио, враг царя Дингана, где я, «Рот царя», могу поговорить с тобой наедине; я хочу заучить слово в слово твой ответ, чтобы не ошибиться, повторяя его. Не бойся оставаться наедине со мной в хижине, Убийца! Я стар и безоружен! А в твоей руке оружие, которого я могу опасаться! И я указал на топор.

Умслопогас, дрожа всеми членами, отвечал:

— Следуй за мной, «Рот», а ты, Галаци, оставайся с этими людьми!