Над нами темные воды - [37]

Тихий воскресный день. Из кают-компании слышно, как югослав периодически поднимает и опускает перископ, чтобы знать, что делается наверху. Нам понятен смысл его действий. Сперва он убедится, что поблизости нет самолетов, потом прибавит увеличение и будет внимательно оглядывать округу. Перед его взором предстанет залитый солнцем пейзаж. Впереди простирается широкое водное пространство, по которому можно добраться до Салоник. Именно с этой стороны, вероятно, следует ждать появления какой-нибудь цели. Он поворачивает перископ, и из горячей дымки медленно появляется восточный берег. С траверза этот берег довольно близко. На нем деревья, дорога, по которой едет машина, у самого края берега - рыболовные суда. Югослав с интересом следит за медленно двигающейся машиной. Возможно, в ней сидят какие-нибудь высокие немецкие чины. А может, сам Тито. Кто знает?

Внимательный взгляд югослава продолжает обследовать водную поверхность. Позади траверза совсем близко появляются рыболовные суда. На макушке черноволосого рыбака красуется ярко-синий берет. Другой, прислонившись к мачте, закуривает трубку. На лице нашего вахтенного появляется ухмылка. Ему тоже захотелось курить.

Гидрофонист, который до этого момента казался спящим, вдруг прижимает руками наушники и через некоторое время поворачивается и говорит:

- Прямо за кормой что-то есть. Похоже на высокооборотный бензиновый двигатель. Звуки очень слабые.

Вахтенный офицер резко поворачивается и всматривается в даль:

- Ничего там нет.

В этих водах двигатели вражеских судов можно было услышать за десять миль. Иногда небольшие дизельные рыболовные суда становились причиной переполоха. Однако на этот раз звук становится все громче. Командир идет на главный пост, внимательно смотрит в окуляр перископа и подтверждает, что ничего не видно. Любопытно. Мы внимательно следим за развитием событий. Через какое-то время командир снова смотрит в перископ и удовлетворенно кивает. Глядим на него с нетерпением. Его невозмутимое лицо начинает нас раздражать.

У гидрофониста очень взволнованный вид. Звук в его наушниках становится оглушительным. Командир быстро отдает приказ, и перископ резко опускается. До нас доносятся слова:

- Торпедный катер. Скорость тринадцать узлов. Должен пройти далеко от нас. Полагаю, одна из новых итальянских штуковин.

Звук резко усиливается и затихает. Напряжение спадает. Нас охватывает разочарование. Югослав что-то недовольно бурчит себе под нос. Очарование воскресного дня нарушено.

Спустя полчаса на фоне желтой береговой линии появляется мачта. Она принадлежит каику, медленно идущему на север с попутным ветерком. Мы слегка меняем курс и следуем за ним. Из дымки показалось еще несколько мачт и постепенно перед нами открывается замечательная картина. Впереди вход в небольшой пролив, соединяющий Салоникский залив с заливом Кассандра. Чуть севернее этого пролива небольшой причал и несколько складов. У причала стоят пять каиков.

Место уединенное. Отходящая от складов дорога исчезает среди кустарниковых зарослей. У дороги выстроились в ряд несколько грузовиков цвета хаки. Похоже, склады военные. Мы медленно приближаемся к берегу и всматриваемся внимательнее. Несколько моряков расхаживают взад и вперед под солнечными лучами. К причалу подходит еще один каик, матросы ловко убирают паруса и швартуют судно. Закончив, дружно выходят на берег. Вокруг тишина и покой.

- В секретном издании есть что-нибудь об этом? - спрашивает командир.

Мы листаем "Вумфу". Вот оно. Эксперты информируют нас, что на восточном побережье Салоникского залива есть порт под названием Новая Плайя, где крупные суда загружают фосфаты. С удивлением смотрим на маленький причал и стоящие каики. Его на карте нет. Не отмечены на ней и некоторые другие встретившиеся нам места стоянки судов. В какой-то степени мы чувствуем себя первооткрывателями.

Даже тщательно разработанная операция может провалиться. Наша атака на этот таинственный порт закончилась неудачей. Помня о том, какая паника началась в порту Кастро после взрывов двух наших торпед, мы решили действовать по той же схеме. Трудность заключалась в том, что причал был сделан из деревянных столбов. Командир считал, что если лодка станет под острым углом к этим столбам, то вероятность промаха будет очень маленькой. Торпеда в любом случае взорвется после попадания в берег, уничтожит наземную часть причальных сооружений, отрезав экипажи от судов, и, если повезет, разрушит склады. Можно даже торпедировать грузовики.

К осуществлению плана экипаж приступил немедленно. Пустили торпеду, всплыли и принялись палить из пушки.

К сожалению, все сложилось не так, как мы ожидали. Топеда выскочила на берег, но не взорвалась, а выгорела с ужасным шумом. Первые несколько снарядов попали в ближайший каик, в котором была то ли нефть, то ли черная патока. В результате весь район целей закрылся густым облаком черного дыма. Сквозь эту завесу мы заметили лишь два разрыва. Куда попали остальные наши снаряды, можно только гадать. Несколько из них срикошетировали и взорвались в миле от берега. По нам открыли огонь из пулемета. В этом бою мы потерпели полное фиаско. Единственный, кто мог записать бой себе в актив, был наш пулеметчик, который изрешетил своим "эрликоном" все грузовики.