Над нами темные воды - [33]
Еще одно чудное утро. Высоко в небе плывут белые облака, ветер растягивает их в длинные полосы. Розовые скалы острова Скиафос отражают солнечный свет и сами, в свою очередь, отражаются в тихой воде. Свет луны блекнет. В это утро рассвет застал нас врасплох. Наши взоры были устремлены на запад, когда на горизонте вспыхнули красные отблески. Оглянувшись, мы увидели зарю.
Вражеские суда, выходящие из северных портов, таких, как Салоники или Стамбул, и направлявшиеся на юг, старались не выходить в открытое море и двигались вдоль берегов. Так, в пирейскую гавань они добирались мимо западного побережья острова Эвбея и далее через пролив Трикири или через Доро, что находился немного южнее. Наши агенты в Стамбуле информировали нас о вероятных маршрутах судов. Когда они шли через Доро, у нас особых проблем не возникало. Трудности начинались, когда суда направлялись через пролив Трикири. Вход в этот узкий пролив перекрывали минные поля и боковое заграждение. Чтобы подойти к этому проливу с востока, нужно было обогнуть с юга несколько островов и добраться до небольшого залива, который соединялся с проливом Трикири. Это и был наш любимый маршрут. Вражеские суда, идущие из Салоник, двигались вдоль берега и заходили в этот залив с севера. Там мы их и поджидали. Для противолодочных операций места здесь было слишком мало и, чтобы добраться до открытого моря, нужно преодолеть узкое водное пространство длиной двадцать миль. Обычно наша лодка не входила в пролив Трикири, а кружила за боном в надежде перехватить вражеские суда, когда они войдут в залив с севера.
В тот день мы вошли в пролив и после полуночи захватили два каика. Оставили на них подрывные заряды и стали заниматься экипажами. Часть людей решили отправиться с нами, чтобы присоединиться к греческим вооруженным силам в Каире. Тех, кто пожелал вернуться к женам, мы посадили в шлюпку, дав им на прощание кучу пищевых консервов.
На рассвете, покинув пролив с другого конца, мы погрузились и стали вести разведку. Обычно наше патрулирование проходило на небольшом участке вдоль бокового заграждения от края минного поля до буя в конце пролива. За день над нами проходили сотни шхун, рыболовных и небольших парусных судов. У вахтенного офицера работы было предостаточно. Ему часто приходилось менять курс и увеличивать скорость, чтобы избежать столкновения с днищем какого-нибудь крупного судна. Пространства для маневра мало, и необходимо было постоянно вести наблюдение. Некоторые небольшие суда двигались очень быстро и сильно дрейфовали под ветер. Чтобы не столкнуться с ними, мы часто погружались ниже перископной глубины. По-моему, некоторые из рыбаков не раз замечали наш торчащий из воды перископ.
Каждый день в половине пятого пролив пересекал парусный паром, на борту которого обычно находились женщины и дети. При небольшом волнении на поверхности мы могли спокойно наблюдать за пассажирами, не опасаясь быть обнаруженными. Почему-то девушки в окуляре перископа всегда казались очень красивыми.
По ночам мы обычно уходили на десять миль в сторону открытого моря и заряжали батареи. На рассвете возвращались к проливу и занимали позицию под небольшим белым маяком у южного края залива. Я уверен, что мужчина, который работал на этом маяке, многое знал о нас. Днем мы часто замечали, как тот смотрит в сторону залива, и если он вставал рано, то обязательно замечал нашу лодку. Возможно, он был на нашей стороне.
На третье утро лодка, как обычно, вошла в залив в половине пятого. В десять минут шестого командир заметил торговое судно водоизмещением 3000 тонн, которое шло с севера. Его сопровождали два эсминца.
Атаку мы провели образцово. Развернулись, заняли позицию и произвели залп шестью торпедами в тот момент, когда первый эсминец входил в пролив. Расстояние составляло всего лишь тысячу ярдов, и, если бы все торпеды попали в цель, торговое судно очень скоро пошло бы ко дну. Однако первая торпеда прошла мимо, а вторая угодила в носовую часть судна. Раздался мощный взрыв. Что стало с остальными торпедами, мы не знали. Больше взрывов слышно не было.
Эсминцы сразу начали поиски, но не решились подойти к минному полю, возле которого находилась наша лодка, а ушли в сторону открытого моря. Мы же на полной скорости погрузились на двести футов, прошли под кормой нашей цели и затем выключили все двигатели, чтобы снизить шумы. Эсминцы нерешительно продолжали над нами поиск. Они так и не сбросили ни одной глубинной бомбы.
К шести часам нам надоело отсиживаться на дне. Мы решили всплыть и оглядеться. Поднялись до перископной глубины. Командир сообщил, что торговое судно все еще стоит и рядом с ним находится тральщик. Эсминцы в это время на большой скорости уходили в сторону пролива, видимо, торопились на завтрак. Должно быть, враги решили, что судно наскочило на мину. Во всяком случае, позднее, при обсуждении их действий, нами было сделано такое заключение.
Мы в отчаянной спешке перезарядили торпедные аппараты и на полной скорости стали приближаться к судну. Однако в тот момент, когда наша лодка вошла в пределы досягаемости огня, судно медленно, с большим дифферентом на нос стало уходить по внутреннему фарватеру. Рядом с ним шло буксирное судно, впереди - тральщик. Ужасное утро.
Книга Д.Ф. Гибсона – это яркий и увлекательный рассказ очевидца об огромном вкладе британского подводного флота в общее дело победы во Второй мировой войне. Автор описывает подготовку молодых моряков и повседневную жизнь экипажа субмарины, на которой ему довелось служить, боевые патрулирования, атаки и контратаки, участником которых он был, а также радости и поражения, морские будни и праздники от первых дней войны до полной капитуляции Германии.
Владимир Быстряков — композитор, лауреат международного конкурса пианистов, заслуженный артист Украины, автор музыки более чем к 150 фильмам и мультфильмам (среди них «Остров сокровищ», «Алиса в Зазеркалье» и др.), мюзиклам, балетам, спектаклям…. Круг исполнителей его песен разнообразен: от Пугачёвой и Леонтьева до Караченцова и Малинина. Киевлянин. Дважды женат. Дети: девочка — мальчик, девочка — мальчик. Итого — четыре. Сыновья похожи на мам, дочери — на папу. Возрастная разница с тёщей составляет 16, а с женой 36 лет.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это книга о том, как делается порнография и как существует порноиндустрия. Читается легко и на одном дыхании. Рекомендуется как потребителям, так и ярым ненавистникам порно. Разница между порнографией и сексом такая же, как между религией и Богом. Как религия в большинстве случаев есть надругательство над Богом. так же и порнография есть надругательство над сексом. Вопрос в том. чего ты хочешь. Ты можешь искать женщину или Бога, а можешь - церковь или порносайт. Те, кто производят порнографию и религию, прекрасно видят эту разницу, прикладывая легкий путь к тому, что заменит тебе откровение на мгновенную и яркую сублимацию, разрядку мутной действительностью в воображаемое лицо.
Эта небольшая книга написана человеком, «хорошо знавшим Троцкого с 1896 года, с первых шагов его политической деятельности и почти не прекращавшим связей с ним в течение около 20 лет». Автор доктор Григорий Зив принадлежал к социал-демократической партии и к большевизму относился отрицательно. Он написал нелестную, но вполне объективную биографию своего бывшего товарища. Сам Троцкий никогда не возражал против неё. Биография Льва Троцкого (Лейба Давидович Бронштейн), написанная Зивом, является библиографической редкостью.
Тему автобиографических записок Михаила Черейского можно было бы определить так: советское детство 50-60-х годов прошлого века. Действие рассказанных в этой книге историй происходит в Ленинграде, Москве и маленьком гарнизонном городке на Дальнем Востоке, где в авиационной части служил отец автора. Ярко и остроумно написанная книга Черейского будет интересна многим. Те, кто родился позднее, узнают подробности быта, каким он был более полувека назад, — подробности смешные и забавные, грустные и порой драматические, а иногда и неправдоподобные, на наш сегодняшний взгляд.
Советские люди с признательностью и благоговением вспоминают первых созидателей Коммунистической партии, среди которых наша благодарная память выдвигает любимого ученика В. И. Ленина, одного из первых рабочих — профессиональных революционеров, народного героя Ивана Васильевича Бабушкина, истории жизни которого посвящена настоящая книга.