Над нами миллион высоты - [14]

Ахтан слегка потупился. Виноват, мол, не знал специфики. Однако вставил:

— Поликлинический прием в армейских условиях — замечательное дело.

— Вот вам и замечательное...— Сорочин остановился у окна.— Только лазарет и держим в кулаке. Кстати, ка­кая у вас специальность?

— Хирург.

— Ф-фу...— промычал Сорочин, что на этот раз озна­чало удовлетворение.

— Некоторое время практиковался в ортопедической клинике.

— Костоправ, значит...— Сорочин хлопнул в ладоши, потом потер руки.— Что ж вы сразу не сказали? Я давно мечтал обзавестись собственным хирургом.

Сорочин повеселел — новый врач начинал ему нра­виться.

— У командира батальона были?

— Был...

Сорочин заметил, что при упоминании о командире губы Ахтана недовольно искривились.

— Королев — лучший тыловой работник соединения...

— В самом деле?

— Так сказал командующий.

"Видимо, Королев не понравился Ахтану. Рубака под­полковник, но с головой",— подумал Сорочин и отметил про себя, что этот Ахтан вызывает у него все большую симпатию. Хирург есть!

Сорочин на миг представил, как Нур Петрович стоит перед ним в белом халате, с марлевой маской на лице, с поднятыми руками в хирургических перчатках. Здорово!

Гарнизонный лазарет будет иметь хирурга, а Соро­чин — собственного консультанта по хирургии. Терапевт был — Карасев, а теперь и хирург появился. Основные специалисты есть!

Разве не обрадуешься, если все складывается так, как У тебя задумано!

Ахтан словно читал в мыслях Сорочина. Не теряя времени, открыл чемоданчик и достал эеленую папку.

— Моя диссертация...

— Ф-фу-у...— Сорочин совсем растерялся.

— Немного не закончена,— Ахтан положил папку на стол.

Сорочин сел, подержал папку в руках, бережно полистал, почмокал языком. Долго рассматривал рисунки микропрепаратов.

— Чудесно,— шептал он.— Необыкновенно.

Ахтан, пряча волнение, приглушенно сказал:

— Под вашим руководством здесь я за год сделаю и другую, нужную для авиации работу: "Капиллярное кровообращение на высоте". Тема нравится?

— Капитан, вы молодчина! — Сорочин схватил обе руки Ахтана и крепко их сжал.— Можете рассчитывать на мою поддержку...

Ахтан изогнулся, потом слегка наклонил вперед голову. Не по-военному, зато красиво. Казалось, он по старому обычаю ждал от Сорочина благословения. Сверлил начальника хитрыми глазками.

Спустя несколько минут Ахтан уже был убежден, что из Сорочина можно сделать все что угодно.

— А наши полковые врачи годами сидят на аэродроме и не додумались взяться за работу,— рассуждал Сорочин.

Ахтан осторожно заметил:

— В научной работе подчас важно бывает подсказать стимул, если хотите, подать пример...

— Любопытно!

— Я могу даже предложить тему. Ну, например: "Воздействие ультракоротких волн на организм человека". Мо­гу помочь составить план работы. Пускай кто-нибудь берется и работает...

Сорочин затаил дыхание. Человек, не написавший в жизни ни единой строчки, которая имела бы мало-мальский научный интерес, не знающий даже, как это делается, вдруг почуял, что под его руководством в гарнизоне может быть выполнена столь важная для авиации работа. Он заранее представлял, как о нем будут говорить на окружной научной конференции, купался в лучах будущей славы.

— Работайте, Нур Петрович. Сколько нужно времени на завершение вашей диссертации? — поднял Сорочин зеленую папку.

— Гм-м...— пробормотал Ахтан от неожиданности.— Пожалуй, хватит трех недель.

— Месяц даю. Мы создадим вам условия...

Помолчали. Потом Ахтан осторожно доложил о больном солдате:

— Недавно осмотрел его. Корженевич по фамилии. Смирин направил в лазарет с диагнозом "грипп". А я уверен, у него что-то похуже...

— А именно?

— Я ничего не утверждаю, лишь высказываю свое мнение...

— На то вы и начальник лазарета. Берите больного иод свой контроль!

— Расхождение в диагнозах будет...

— Будет,— согласился Сорочин.— Но это будет харак­теризовать и клиническую подготовку врачей. В данном случае — полкового врача Смирина...

Ахтан занялся чемоданчиком — прятал зеленую пап­ку, а Сорочин со стороны наблюдал за ним.

"И роста моего, не какой-нибудь Голиаф вроде Смири­на, а так уверенно шагает в науку. Все большие таланты в свое время были самыми обыкновенными людьми",— текли завистливые мысли.

— Если б наши полковые врачи не лодырничали...

— Не надо отрицать прирожденных способностей.

— Я не отрицаю...

Постучавшись, вошел майор Лущицкий, откозырял на­чальнику. Сорочин указал ему на Ахтана:

— Старший врач батальона.

— Рад приветствовать в нашем гарнизоне еще одного эскулапа,— поблескивая ровными белыми зубами, улыб­нулся Лущицкий, и они с Ахтаном обменялись рукопожа­тиями.

Полковой врач был чисто выбрит, румянец во всю ще­ку. Новенькая шинель сидела на нем как влитая. Лукавые глаза пытливо изучали капитана, но обратился он к Сорочину:

— Вызывал командир полка и спрашивал, на какой день планировать барокамерные испытания. А я ничего не мог ему сказать...

"Заговорился с Ахтаном и забыл. А Лущицкий не до­жидается — идет. Этот не забудет.— Недовольно поводя плечами, Сорочин повернулся к полковому врачу:

— Не торопитесь.

— Так и доложу командиру.

— Будет план, приказ...

— Разрешите идти? — Лущицкий щелкнул каблуками и вышел.