Над бездной. ФСБ против МИ-6 - [14]

По иронии судьбы, именно тому подразделению, что было повинно в случайной смерти трех юных романтических демократов, да еще подвыпивших, было приказано передвинуться от здания МВД на охрану Белого дома, то есть Ельцина и его нукеров. И одни и те же солдаты и офицеры были одновременно объявлены и «фашистскими убийцами», и «героями, перешедшими на сторону народа». Кстати, через четыре месяца следствие по делу о гибели в туннеле трех юношей было прекращено в связи с тем, что сам экипаж БМП-536 подвергся нападению, и даже если бы солдаты стреляли на поражение, это было бы правомерно.

21 августа ситуация определилась. С Горбачевым связались по телефону в Фаросе, к нему вылетели вице-президент России Руцкой и премьер-министр Силаев. Они и привезли «пленника» в Москву. А членов ГКЧП арестовали. Многие аналитики после отмечали странное, неожиданное и ничем не мотивированное «прекращение путча». Никакой угрозы крикливые демократы для путчистов не представляли, скорее наоборот.

Никто ни на кого наступление не вел. Самого Ельцина и его ближний круг можно было арестовать на раз. Группа «Альфа» только ждала приказа от Крючкова. Сами путчисты никаких переговоров ни с кем тоже не вели, и эволюции в их взглядах не наблюдалось. Если только не считать внезапно вспыхнувшую любовь к музыке Чайковского. Они просто тихо и покорно сдались «на милость победителей». Так все, скорее всего, и было задумано. Чтобы ускорить процесс развала Союза, а для начала переподчинить все властные структуры СССР президенту РСФСР Ельцину.

Сам Горбачев, возвращенный в столицу, спускаясь по трапу, обмолвился перед журналистами загадочной фразой:

— Всей правды вы не узнаете никогда.

Оговорка «по Фрейду». Его версия для СМИ была такова, что он был арестован в Фаросе и лишен правительственной связи. Однако при последующем расследовании эта версия подтверждения не получила. Вся вилла и автомашины Горбачева были оснащены современной спутниковой связью, к которой он имел свободный доступ. Выходит, он сам и был куратором путча. Или манекеном, которого надо было сначала передвинуть с одного места на другое, а потом перетащить обратно.

Но, согласно другой, уже официальной версии, сформулированной командой Ельцина, а затем даже угодливо утвержденной Верховным Советом СССР, был совершен государственный переворот. Премьер-министр Силаев в большевистском раже даже призывал немедленно расстрелять заговорщиков. Слава Богу, что хоть до этого не додумались. Ограничились тюремным заключением, а потом через четыре месяца амнистировали и тихо распустили по домам. «Мавр сделал свое дело, мавр может уходить».

В целом весь политический процесс 1991 года «над маврами» находился в полном противоречии с правом. И лишь один из обвиняемых по «делу ГКЧП», командующий сухопутными войсками генерал армии Варенников, отказался от амнистии и на суде был признан невиновным «ввиду отсутствия состава преступления».

События в те дни развивались молниеносно. Все видели по телевизору в прямом эфире, как на сессии Верховного Совета РСФСР Ельцин демонстративно передал Горбачеву экземпляр какой-то бумаги и дал команду:

— Читайте, Михаил Сергеевич, читайте!

Да еще ткнул ему в глаза указательным пальцем. Президент СССР начал что-то мямлить. Ельцин оборвал его и под овации зала сказал:

— Я только что подписал указ о запрете КПСС!

Что за бумага, что за «филькина грамота»? Но спектакль двух актеров дал повод к тотчас же последовавшему «разгону» и «сметанию». Кабмин и три главных силовых министерства СССР 25 августа были преобразованы в какой-то незаконный Комитет по оперативному управлению народным хозяйством СССР во главе с Силаевым, Вольским, Лужковым и Явлинским. А в самих силовых ведомствах, как наиболее «скомпрометировавшие» себя, были сняты все старые начальники.

На место руководителей Минобороны, МВД и КГБ вместо Язова, Пу го и Крючкова пришли их заместители, но и они были убраны через сутки. На эти должности посадили уже «подлинных демократов». Это были всегда улыбающийся, наверное, даже во сне, маршал Шапошников, связанный с сомнительными кругами Баранников и прораб по профессии Бакатин, который позже сдаст американской разведке многие секреты КГБ.

А Борис Карлович Пу го вообще будет ритуально убит, чему при этом сообщении, смеясь (!), зааплодируют депутаты Верховного Совета РСФСР. Можно ли их понять? Можно, поскольку погиб человек, который сам не воровал и другим не давал. А ведь таких министров внутренних дел «новая Россия» больше не будет иметь никогда. Маршал Ахромеев якобы повесится, а еще несколько человек (Кручина, Павлов и т. д.), «знавших слишком много», ведавших финансами КПСС, «случайно» выпадут из окна.

Но главное, начнется погром КГБ. Грачев переживал это так, словно ему ампутировали руку или ногу, превратили в инвалида. Стартовал разгром со сноса памятника Дзержинскому на Лубянке, когда агрессивно-пьяной толпой верховодил «на экскаваторе» депутат Станкевич.

Снос памятника. Перед штурмом КГБ

Житников продолжал писать свою «Объяснительную записку», Грачев вспоминать. Он встал, подошел к окну, посмотрел на то место, где когда-то стоял памятник Феликсу Эдмундовичу Дзержинскому.