Национальные особенности охоты за голосами - [53]

возбуждает иностранные притязания, повсюду говорят о НАТО и мечта-

ют о Европе. Средние классы достигают более удовлетворительного

уровня жизни, тогда как и самым бедным, и самым богатым каждый но-

вый день приносит очередные подтверждения их растущего отрыва от

основной части населения. От этого значительная часть электората

переходит к реакционерам. К этой категории относятся 90% бюллете-

ней, поданных вчера за Тыминьского. Как говорит Куронь: «У отвержен-

ных партий не бывает. Лишенным корней остается уповать лишь на на-

цию и на религию». Всякое сравнение с Францией было бы ошибочным: если у французов национализм и религия относятся скорее к ценностям

правых, то в Польше родина является универсальной ценностью, а ре-

акционеры находятся как справа («нет» прогрессу), так и слева (да

здравствует прежний режим). Шкала ценностей смещена, и пресловутый

«односторонний паралич», столь любимый Раймоном Ароном, здесь не

такто легко диагностировать.

В подобных условиях опросы общественного мнения разноречивы.

Большинство кандидатов обретут официальный статус лишь в сентябре, 123

то есть за два месяца до выборов, так что подвешенное состояние га-

рантировано. Это будет нашим первым козырем.

Александр Квасневским. Человек дела 185 Поскольку любые выб9ры

это театральная постановка, определяющим является умение держать

своих избирателей в напряжении. История составляется из отдельных

эпизодов. Главное всегда быть у руля режиссуры и суметь первым вый-

ти на сцену, чтобы стать ориентиром, и последним ее покинуть. За кем

последнее слово, тот и прав. Эта поговорка вечна.

Каков же нынче расклад сил?

Главный соперник Александра Квасневского Яцек Куронь, у этого черто-

ва типа блестящий ум и мужество. Десять лет заключения и тридцать

лет борьбы, обаятельный, уважаемый, трезвомыслящий он утверждает:

«Революция лишь дает шанс на восстановление после полного разру-

шения». За восемь месяцев до выборов все предсказывают его выход

во второй тур вместе с Квасневским, которого он даже будто бы обойдет

на два пункта.

Другой опасный претендент это Ханна ГронкевичВальц, жестко навязан-

ная Валенсой:

дискриминация женщин в Польше беспощадна. Возглавляя Националь-

ный банк, она за б недель до выборов получит 14% избирательных на-

мерений. Кандидатка, предпочитаемая молодежью за свою независи-

мость от партий, она имеет поддержку Церкви и пользуется набором из

нескольких убийственных фраз типа: «Остановить рост цен и снизить на-

логи сказать это может каждый. Я же знаю, как это сделать».

Ей известна главная мечта каждого поляка «Мерседес», и потому она

борется за «социальную рыночную экономику по немецкому образцу».

Она клянется, что не потерпит ни единого суждения по мандату Валенсы

(«Выражение ее лояльности», уточняет она), но при этом не 186 Жак Се-

гела упускает случая ввернуть, что основная часть электората Валенсы

имеет лишь отрицательные мотивы, чтобы голосовать за него... Чисто

политическая верность. За два месяца до выборов наблюдатели будут

прочить во второй тур именно ее.

124

Высовывает свой нос Тыминьский, все такой же злонравный и ядовитый, ведь это он платит по доллару за каждую подпись в свою поддержку. Как

и пять лет назад, он обещает открыть компрометирующие досье на всех, кого в Польше считают политическими лидерами. Страна уже видела

этого Господина Чистюлю за работой, вести о его проделках в Канаде и

других местах разлетелись по всему миру. На этот же раз надуватель-

ство раскрылось задолго до первого тура.

За семь месяцев до выборов Лех Валенса начал разыгрывать из себя то

ли «звезду», то ли царя. Забавное занятие для самого знаменитого ре-

волюционера современности. «У Президента не должно быть програм-

мы», изрекает он в числе прочих бахвальств, густо усеянных синтаксиче-

скими ошибками. Невероятно, но факт: этот человек способен в одной и

той же фразе объявить себя некомпетентным и сразу вслед за этим не-

погрешимым.

«Солидарность», вернувшаяся к своей роли профсоюза, вылепила пре-

красный образ фермента демократии из его грамматических несуразиц

как символов нетерпимости. В воздухе носится дух Ле Пена. Некий экс-

тремист из окружения Валенсы в один прекрасный день даже посулил

отправить членов правительства и парламента «в газовую камеру».

Другая консервная банка, привязанная к хвосАлександр Квасневскии.

Человек дела 187 ту Валенсы, это его бывший шофертелохранитель Ва-

ховский, ставший его преданным псом и государственным министром.

Вдруг выясняется, что он один из бывших чинов политической полиции

прежнего режима, что он составил досье на всех окружающих и во имя

своего другапрезидента наносил подлые удары. Чтобы вернуть себе

правых, Валенса, опустившись по результатам опросов на самый низкий

доселе уровень, будет вынужден прогнать того, кого часть польской

прессы называла «его последним настоящим другом».

Электрик из Гданьска, который мог бы стать на Востоке Европы тем, кем

Мандела является на Юге Африки, еще никогда не был столь мало по-