Национал-Социализм и Раса - [54]

Известен и другой факт, когда народы, страдающие ландшафтным изоляционизмом и проблемами близкородственных связей считают ограниченные смешения с народами извне жизненной необходимостью. Часто этот процесс называют «обновлением крови». Здесь также не происходит полной ассимиляции, ей не хватает такого свойства как масштабность. Происходит лишь «смешение». Народ, принимающий такое «смешение», не меняется вообще. Биологическая ассимиляция предполагает полное исчезновение и растворение ассимилируемого народа в ассимилирующем. Обычно она сопровождается частичным уничтожением ассимилируемого народа. Если же сталкиваются два или множество народов и они количественно равны, но верх берет общая идея, общее дело (племенной союз, миграция, борьба с внешним врагом), то этот «плавильный тигель» народов называется этногенез. В результате ландшафтных, исторических, культурных и родовых объединительных влияний появляется новый этнос, народ, нация. Если речь идет о суперэтносе, то он представляет собой «котел» - пространство, в котором происходят все вышеперечисленные процессы одновременно под давлением государственной, ландшафтной, исторической идентичности (США, РФ).

Полная ассимиляция наиболее угрожает народам идентичным по расе с ассимилирующим этническим движением, так как они вовлекаются в ассимиляцию благодаря близким антропологическим признакам в объединительный процесс этногенеза. Разные расовые признаки – враждебны и очень устойчивы: на их наиболее полную ассимиляцию уходит много времени, и она обычно остается незавершенной. Образуется смешанная раса: метисы, креолы, мулаты и т.д., или суперэтнос с общей культурой и возможными противоречиями сепаратистского и национального характера: американцы, индусы и т.д.

Еще отметим один аспект. Происходит ли реальное смешение при мощных, враждебных миграционных процессах? Была ли сильной та ассимиляция и вообще была ли, о которой в отношении русского народа постоянно упоминают историки в связи с монгольским нашествием?

Смешение – процесс неизбежный, но можно утверждать еще и то, что «одна только наследственность достаточно сильна для того, чтобы вступать в борьбу с наследственностью»^[67]. Допустим, сначала происходят однородные связи. Затем какой-то период гетерогенные. Они не могут добиться тотальности из-за ландшафтных, количественных и культурных барьеров. Далее процесс гетерогенных связей затухает, минимизируется. Его результаты вновь приходят к однородности связей, в том числе и с другими культурными очагами, не вступавшими в мощные ассимилятивные процессы.

Возникает регресс гетерогенных отношений, и начинается процесс восстановления, регенерации изначальной генетической матрицы, так как ее корневые элементы доминируют длительное время. Гетерогенные элементы редуцируются (часто не только в виде внешних различий, но и как наследственные болезни). Геном народа возвращается к базовому типу. Естественно, что этот тип видоизменяется на периферии, расширяя основные признаки типа.

Элементы извне проявляются эпизодически, они в основном растворяются, затираются. Остается лишь влияние гетерогенных связей с соседями и малыми общинами внутри – очень малочисленных. Крупный процесс смешения фактически сведен на нет. Косвенно это подтверждается и культурными влияниями в языке, религии, бытовых обычаях. Идентичность и своеобразие доминируют.

Хорошим примером для такой гипотезы может стать Россия, Китай, Индия. Она, конечно же, малоприменима в условиях живого этногенеза и одновременного формирования культуры. Но если описывать противостояние и сохранение законченных враждебных культур, то она вполне подходит.

Монголы были культурно слабей – их влияние растворилось и ослабло настолько, что испытавшие их нашествие народы служат чаще источником для восстановления их культурного наследия, а не примером утраты собственного. Монголы своим нашествием уничтожили многие народы, но те, что выжили и сохранили свой культурный корень, переварили монгольский субстрат даже генетически: от монголов остались только незначительные гены и лингвистические архетипы.

Что подтверждено работами современных отечественных антропологов (см. например Т.И. Алексеева, В.П. Алексеев).

Смешение народов – то есть межнациональный (не многонациональный) тигель народов работал всегда. При «расовом хаосе» смешение народов – процесс постоянный: потребности одного народа удовлетворяют потребности другого, либо за счет соседей, либо в обмен за что-то. Но всегда остается генетический изначальный корень – более сильная его часть притягивает человека к наиболее близкой ему народной сущности (то есть личность может выбирать).

Важнейшее же условие сохранения идентичности лежит не только в сфере генетики, но и в сознании. «Большая часть цивилизованных рас в настоящее время – только исторические расы»^[68]. Историческое чувство – главный элемент осознания идентичности, пассионарное воодушевление. Проблема идентичности состоит в том, что именно за нее приходится бороться даже порой, находясь между жизнью и смертью, как личности, так и целым народам. Поэтому предрассудки принципа крови, внешности и традиционализм являются одной из наиболее устойчивых частей сознания на основе биологии, архетипа в этой борьбе за идентичность.