Начало Водолея - [7]

Как ни было ей тоскливо, она сообразила: Морони держит слово, на эти деньги уже теперь можно купить старенькую машину.

Морони молчал. А она не заговаривала первой. Снова достала фотографии, чего уж там, теперь все равно, и стала рассматривать.

На одной из них, где она присела в центре белого круга и которую, с ее точки зрения, вполне можно было и не делать, ее внимание привлекла красная тряпка. Приглядевшись, она увидела, что это никакая не тряпка, на тряпке не бывает символики, а здесь она была.

Винченца поняла, что это - Государственный флаг Советского Союза.

- Теперь, - наблюдая за ней, сказал Морони, - вы наша. Не бойтесь, мы будем вам незримо помогать, а жить, быть смелой и умной, вы будете сами. Из этой жизни каждый старается взять побольше. Но теперь, когда вы знаете, что у вас есть защитники и покровители, вы не будете бояться ваших поступков.

И Морони резко взял с места.

А глупенькая Винченца так и не поняла, что с ней произошло.

И не хотела понимать даже тогда, когда Морони расспрашивал ее про знакомых, или когда он с кем-то договорился, чтобы университетский диплом ей вручили на год раньше положенного, или когда он же сделал ей визу для многократных поездок в Советский Союз.

Да и зачем обо всем этом было думать и понимать? Ведь солнце было по-прежнему ярким, зелень все такой же изумрудной, а каштаны в сахаре для Каролинки появлялись в доме чаще, - теперь были деньги, чтобы их купить.

I. КОРАБЛЬ ШПИОНОВ

Глава 1. Наш Герой приходит к полковнику

Постановление о возбуждении уголовного дела

24.12.1985г., Москва

Генеральный прокурор Советского Союза ССР, рассмотрев материалы, поступившие из МВР СССР, постановил:

1. Возбудить уголовное дело по факту ограбления Государственного банка.

2. Сформировать следственную группу, включающую оперативных и следственных работников МВД СССР, Прокуратуры Союза ССР, представителей союзных республик, заинтересованных ведомств. (Приложение No1).

3. Руководителем назначить следователя по особо важным делам старшего советника юстиции, полковника внутренней службы Н.К. Нестерова.

Генеральный прокурор Союза ССР

В то время, когда следователь по особо важным делам полковник Нестеров сидел дома в исподнем, в любимом кресле, нога на ногу, как говорят: "накачивая черта", и в ожидании вкусного ужина с упоением читал вслух, ему помешали.

Помешал ему не начальник телефонным звонком, призывающим на службу, и не дети, редко видящие папу дома и поэтому еле удерживающие себя, чтобы не мешать ему в эти драгоценные минуты отдыха, и не жена, хотя ее мешание, выражающееся в приготовлении очередного кулинарного шедевра, быть может, с удовольствием и отвлекло бы его от часто перечитываемой книги. Его оторвал приятель.

- Привет, родной, - стараясь придать своему лицу выражение возможно большой приязни, открыв дверь и отступая в глубь квартиры, сказал следователь и добавил никчемное:

- Как жизнь?

- Спасибо, неплохо, - заявил гость, не в шутку раздеваясь и снимая обувь, что свидетельствовало о его серьезных намерениях провести вечер вместе с семьей полковника, - вот зашел к вам...- тут ему, видимо, показалось что-то особенное в лице супруги Нестерова, хозяйки дома, вышедшей в прихожую, и он счел своим долгом добавить: "Но я могу и в другой раз", однако, смалодушничал, надел тапочки.

За столом добрейшая Анна Михайловна, приготовившая любимые блюда столь редкого гостя в доме - мужа, не обошла вниманием и пришельца, а читателю следовало бы знать, что именно он является Нашим Героем (НГ), объяснил свое появление не дежурной фразой о смертной скуке вдали от старых друзей и не тем, что жизнь закрутила, и не возрастом, который уже почти подкрался, и он поэтому плохо переносит одиночество, а самым простым:

- У меня к тебе дело.

И Николай Константинович вынужден был, печально поглядев на жену и детей, сына Вовку и восьмиклассницу Верочку, на зеленевший экран телевизора и недочитанную книгу, автоматически повинуясь своей природе человека отдающего, уединиться с гостем в кабинете.

- Слушай, старик дружески сказал ему Нестеров, - неужели не мог позвонить, что за фокусы, я сегодня только приехал.

- Ну, извини, - ответил ему лениво журналист, - виноват, но я пришел к тебе сегодня потому, что потом тебя уже не достанешь. Ты ведь вел дело по ограблению банка.

Дальше, - с неудовольствием сказал Нестеров, давая понять, что не выносит, когда лезут в его работу, пусть даже и близкие друзья, даже коллеги из отдела... того самого, который несколько лет спустя, после разгрома Политического управления стал именоваться Отделом общественных связей МВД и на базе которого была открыта газета "Всероссийские юридические вести", в которой, кроме НГ, еще обретался уже знакомый читателю Моисеев.

- Старик, я первый на очереди, добро? Мы ведь тебя всегда поддерживали.

- А что же ты хочешь?

- Конечно же, написать обо всем этом, тебя ведь прославлю, забыл, что я не раз уже тебе доказал, что имею право быть возле великого Нестерова скромным доктором Ватсоном.

- И что же я должен сделать?

- Рассказать, и как всегда, чуть-чуть, остальное я придумаю.