Начало самодержавия в России - [74]

В разряде 1577 г. помимо земских и дворовых воевод, стольников, дьяков и прочих высших чинов четко различаются дети боярские «из земского» и дети боярские «дворовые и городовые». При этом и дворовые, и городовые дети боярские, а также стрельцы служат строго из «государевых», т. е. дворовых, городов и земель. Дети боярские, помещики и стрельцы «из земского» призваны на службу главным образом ив земских городов и земель.

После смотра всем полкам, который проводили высшие дворовые чины — «бывшие» опричники Д. И. Черемисинов, В. Г. Зюзин, князь И. В. Сицкий, Б. В. Воейков, И. М. Пушкин, А. Ф. Нагой, вместе с названными «ведомыми» опричниками такое же задание получили явные «новики» двора — князь М. В. Тюфякин, Д. А. Елизаров и князь М. В. Ноздроватый. Все трое и впредь будут получать «опричные поручения» наряду с теми же высшими чинами двора. Царь велел «выложить дворян, и детей боярских, и стрельцов, и казаков на перечень». Указано число высших чинов царского полка: 2 дворовых воеводы, 5 дворян в думе, 11 дьяков, 66 рынд и их поддатней, 3 «дозирать сторожи», 49 «сторожи ставить». Всего во главе Государева полка 271 человек. В полку 13 голов — в основном это дворовые из списка 1572–1573 гг., с которыми 1404 детей боярских. В полку также числится 1000 «государевых стрельцов», 279 человек из «государевых городов», 60 стрельцов из земских городов. Всего в царском полку 2701 человек.

Разряд 1577 г. снова указывает на то, что руководство войском целиком находилось в руках ближайших и доверенных соратников Грозного — «бывших» опричников, ныне дворовых. Дворовыми — привилегированными служилыми людьми — были прослоены все полки. В составе командования всех полков и «наряда», как правило, также находились «воеводы из опришнины».

Такая система сохранялась и в последующие годы. Об этом постоянно свидетельствуют официальные разряды.

Таким образом, нельзя согласиться с утверждением Р. Г. Скрынникова, будто прежде опричные воеводы могли служить только в опричных войсках под начальством своих воевод, а позднее, с 1572 г., опричники получали общие назначения и нередко поступали под начальство старших земских воевод. Начиная с 1567 г. опричные, а затем дворовые воеводы получали разнообразные назначения — то поступали под командование земских воевод, то, напротив, начальствовали над земскими воеводами и полками. В принципе, однако, значительными военными операциями руководили опричные военачальники, поскольку во главе главного, Государева, полка стояли именно они. Царь и его ближняя, опричная, дума и дворовые воеводы олицетворяли главнокомандование и штаб войска.

Неверно и то, что в 1567–1571 гг. подчиненный опричникам Государев полк формировался исключительно из одних опричников. Подобное впечатление могло создаться потому, что В. Б. Кобрин, составивший гипотетический список опричников 1565–1572 гг., включил в него всех без исключения служилых людей, записанных в разряды царских походов этих лет. В опричнину таким способом исследователем записаны десятки юнцов, впервые вступивших на военную службу и побывавших по одному разу (редко по два) в числе поддатней или тому подобных низших военных чинов. Казалось бы, тот факт, что эти лица больше никогда не упоминаются в разрядах и на каких-либо иных государственных службах, должен был подсказать вывод, что их служба не удалась, не привела к их зачислению в «государеву светлость» опричнину. К сожалению, произошло недоразумение: сначала всех, кто служил хоть раз в Государевом полку, историки вслед за В. Б. Кобриным зачисляли в опричники, а затем, сверив списки служивших в царском полку с этим же составленным Кобриным списком опричников, получали вывод, что все служившие в Государевом полку — опричники. На самом же деле в так называемые опричные годы в Государевом полку служили и земские всех степеней, начиная от воевод и кончая поддатнями. Последние были в основном «новики», начинающие службу сыновья из «хороших» служилых родов. В опричнину, как и во всех прочих случаях, брали из них только «лутчих», «по выбору».

Официальные разрядные росписи ясно показывают, что в царских походах «из Слободы» участвовали и земские чины. В 1567 г. в царском походе вместе, по единому списку служат земские и опричные воеводы. В мае 1569 г. царь выходит против крымского хана. Впереди — земские воеводы. В царском походе в декабре 1571 г. «на свицкие немцы» в разряде вперемешку записаны воеводы «из опричнины» и «из земского» без указания кто откуда: в Передовом полку воевода князь Петр Тутаевич Шейдяков (опричник), князь Михаил Иванович Воротынский (земский) и Микита Романович Юрьев (земский). Тут же названы дьяки («из земского»). Факты такого рода отнюдь не означают, что не было отдельного опричного разряда. Когда 16 мая 1570 г. царь выступил из Слободы «по вестям» о приходе Девлет-Гирея, с ним шли в поход одни опричники. Тогда же, в момент похода Девлет-Гирея, в Москве отдельно от земских воевод «в опришнинский разряд стоял князь Василий Иванович Темкин-Ростовский за Неглинною».

После перестройки в 1570–1572 гг. руководства опричнины в сторону усиления ее политической роли, усиления ее проникновения во все сферы военного и управленческого аппарата в разрядных росписях появляются отчетливо выраженные признаки постепенного подчинения всей земщины опричнине — дворовой думе, дворовому штабу и чинам дворового охранного корпуса.