Начало Руси - [118]
Разные русы крестились в разное время. На Дунае руги-русы принимали арианство еще в IV–V вв. С IX в. христианство распространяется и у русов и славян Прибалтики. При Фотии (ум. 867) христианство приняли причерноморские росы, в 932 г. — аланы. В середине X в. в Киеве была и церковь, и христианская община. Могла перейти в христианство и еще какая-то группа русов в начале X в. Но имя Уладмир слишком напоминает крестившего Русь Владимира. Поэтому обычно в сообщении видят путаницу как хронологическую, так и фактическую. Ясно, что Киевская Русь, да и Причерноморская в мусульманство не обращались. И знакомство Киева и балтийских русов с мусульманским миром осуществлялось через Волжскую Болгарию, а не Хорезм. Другое дело русы, осваивавшие Каспий. Аланы в конечном счете такой путь и проделали: сначала перешли в христианство, а затем в ислам. Весьма вероятно, что весь этот сюжет относится к какой-то группе салтовцев. Но за ним стоит представление именно о южной локализации Руси.
Таким образом, восточные источники IX–X вв. весьма сбивчиво и противоречиво, но настойчиво указывают на разные Русии — Причерноморскую, Салтовскую, Балтийскую и очень редко — Киевскую. И путь с Балтики к «Русскому» морю проходил в основном по Дону. Не случайно в среднем течении Оки, примыкающем к верховьям Дона, фиксируется наибольшее количество кладов восточных монет. (Только из поселения Борки, расположенного вблизи нынешней Рязани, в Рязанском музее имеется семь кладов арабских диргем, а по информации школьников, принесших такой клад в 1957 г., в поселке такие монеты «есть у всех»).
Некоторые сведения о Балтийской Руси будут рассмотрены ниже. Здесь же рассмотрим византийские известия того же периода, поскольку византийцы с «росами» соприкасались более непосредственно. Особый интерес в этой связи представляют те источники, в которых «росы» упоминаются ранее т. н. «призвания» варягов-руси.
Позднейшие авторы часто допускают анахронизмы. Так, византийский писатель XIV в. Никифор Григора упоминает о «русском» князе при дворе Константина Великого (IV в.)[862]. В эпоху Константина Великого «русским» князем могли титуловать кого-то из ругов или росомонов, которые перемешивались в движениях с северо-запада на юг и юго-восток и с востока на запад. Поэт XII в. Манасия называет русов в числе участников нападения под эгидой аварского кагана на Константинополь в 626 г.[863]. Это сообщение кажется вполне достоверным, во-первых, потому, что примерно в это время русов упоминают и восточные авторы, во-вторых, потому, что русы названы здесь моряками в отличие от совершенно незнакомых с морским делом аваров. Правда, в других византийских источниках говорится о моряках-славянах, а не о русах.
Большего внимания, видимо, заслуживает упоминание «русов» в летописи Феофана (ум. 817). Под 773 г. в хронике говорится о том, что император Константин Копроним в поход на болгар послал 2000 хеландий, а сам на «русской» хеландии поплыл к устью Дуная[864]. Разногласия в этом случае вызываются двоякого понимания словосочетания «та роусиа»: как «красные» и как «русские». Но особой необходимости строить какие-либо выводы на этом замечании нет, поскольку Русь упоминается в двух памятниках, близко стоящих к этому времени. Это жития Георгия Амастридского и Стефана Сурожского, мастерски проанализированные В.Г. Васильевским[865].
Как источник особенно значительно первое, так как оно дошло в списке X в. В житии упоминается эпизод нападения руси на Амастриду (область Пафлагонии в Малой Азии). Васильевский установил, что житие было написано между 820 и 842 г. Попытки оспорить эту датировку остаются совершенно неубедительными[866]. Но дело даже не в том, что это первая половина IX в., а в том, что речь идет о народе «хорошо известном, в высшей степени диком и грубом». «Хорошо известное» в данном случае — это традиционное представление о коренном населении Крыма — таврах. Именно тавров имел в виду и Манасия, когда он отождествил их с русами. В житии подчеркивается, что «древняя таврическая ксеноктония (принесение в жертву иностранцев, о котором писали еще древние авторы. — А.К.) остается юной»[867]. Иными словами, русы в этом памятнике рассматриваются как прямые наследники тавров.
Житие Стефана Сурожского, в котором упоминается о нападении русов на Сурож в конце VIII или начале IX в., дошло лишь в славянском списке XV в. и краткой греческой редакции. Однако и в нем Васильевский выявляет древнюю историческую основу. Кое-что в этом плане может дать и имя предводителя русов: Бравалин. Его трудно было выдумать русскому автору, поскольку оно ничего не значит в славянских языках, как, впрочем, и в германских. Тем не менее, оно имеет параллели и, видимо, объяснение на дальнем северо-западе Европы. Согласно Саксону Грамматику, в 786 г. произошла Бравалльская битва (по названию местности Бравалла) между датчанами и фризами. Имя «Бравалин» может означать либо выходца из Браваллы, либо участника этой битвы. Аналогичные имена (в том числе возникшие от топонимов) имеются в Северной Франции[868]. Бравалин, таким образом, оказывается выходцем с северо-запада. Кстати, в русских редакциях жития он и называется князем «Новгородским».
