Начало и становление европейской музыки - [33]

Здесь я обращусь к авторитету великого учителя православной церкви святителю Феофану Затворнику. Вот что он советует: после молитвы читать Писание или иную духовную литературу, и когда какая-нибудь мысль, как пишет святитель Феофан, вспадет на сердце, привлечет к себе особенное внимание, нужно обязательно остановиться на ней, осмыслить и прочувствовать ее со всех сторон, чтобы этим духовным созерцанием всесторонне напитать душу. А как человек насыщает душу мыслью? Прокручивает ее внутри себя снова и снова, а мысль при этом исторгает из сердца соответствующие чувства. Вот ровно это, остановка на духовном предмете, углубление в него, исчерпывающее созерцательное размышление, и делает духовная европейская музыка звуковыми эстетическими средствами. А техническим приемом для этого, в числе прочего, служит многократное повторение одного и того же текста. Между прочим, это лишний раз доказывает, что как таковая музыка не является и не может являться молитвой по существу. У духовной музыки другая функция, другая задача. Именно вот напитать душу, способствовать всестороннему созерцанию духовного предмета.

Теперь в свете вышесказанного вернемся к 106-й кантате Баха и послушаем еще один фрагмент из этого гениального заупокойного произведения. Он уже звучит под конец всего траурного действа, разворачивающегося перед нашим слухом. Бас поет фразу из Евангелия: «Ныне же будешь со Мною в раю», по-немецки – «Heute wirst du mit mir im Paradies sein». В бесчисленном повторении этих слов, каждый раз по-разному освещаемых музыкой, и проявляется тот принцип всестороннего созерцания, о котором я только что рассказывал. Неожиданно на эти слова накладывается заупокойный хорал, и это одна из основных заупокойных мелодий лютеранской церкви, аналогичная всем известному нашему православному песнопению «Со святыми упокой!». Вот текст этого хорала: «С миром и радостью я отхожу по Божьей воле, кротко и тихо воспряли сердце мое и душа. Обетованием Божьим смерть стала сном мне». Благодаря сочетанию свободных излияний сольного голоса на евангельские слова и строгого хорала вновь возникает единовременный контраст объективного и субъективного, но теперь он носит не трагически предсмертный характер, как в предыдущем музыкальном фрагменте, а преисполнен утешения от того обетования, которое звучит и в словах Христа, и в тексте хорала. В конце хора хорал остается один, голос солиста (субъективная сторона) как бы выключается. И нам остается созерцать благое мироустройство Божие. «Обетованием Божьим смерть стала сном мне». К полному умиротворению и приходит музыка к концу своего звучания.

Мы слушали с вами вступление и два хора из 106-й заупокойной кантаты. Продолжим обзор мюльхаузенского творчества Баха. Следующая кантата, написанная им (кстати, это единственная кантата, изданная при жизни композитора), – № 71 «Господь, Царь наш». Приурочена эта кантата к выборам в мюльхаузенский городской Совет в 1708 г. Сейчас прозвучит предпоследний хор из этой кантаты. Его текст опирается на цитату из 73-го псалма «Не предай врагу душу горлицы Твоей». Давайте послушаем, как разворачивает, осмысляет и прочувствует Бах одну эту фразу. Оркестровое сопровождение вдобавок совершенно очевидно изображает воркование голубей.

Наконец, еще одна кантата, написанная Бахом в продолжение своего мюльхаузенского года, творчески чрезвычайно насыщенного, – кантата № 150 «К Тебе, Господи, возношу душу мою». Некоторые исследователи полагают, что именно это произведение и есть самая первая кантата, написанная Бахом. И действительно, это вполне возможно, потому что очень уж архаичен музыкальный язык этого сочинения. Послушаем заключительный хор кантаты, написанной в форме суровой чаконы. Слова хора такие: «Страданья ежедневные мои Бог обратит когда-то в радость; всех христиан путем скорбей ведет на Небо благодать и сила. Да будет Бог моей защитой; что ухищренья мне людей? Христос близ нас, Он непрестанно мне помощь в брани подает». Примечательно, что слова «Freude» – радость и «streiten» – вести брань, борьбу, распеваются на один и тот же мотив, таким образом Бах подчеркивает неразрывную в христианстве связь духовного борения и радости «во Христе».

Ну что же, на этом мы сегодня закончим обзор одного года жизни, проведенного Бахом в маленьком тюрингском городке Мюльхаузене. В июле 1708 года Бах с супругой переезжает в один из значительнейших германских городов – Веймар, столицу немецкого герцогства Саксен-Веймарского, и поступает на должность придворного органиста и камер-музыканта правящего герцога Вильгельма Эрнста. Девять лет, проведенные Бахом в Веймаре, будут насыщены творчеством и всякими приключениями в баховском духе. Но об этом у нас пойдет речь в следующей лекции.

Лекция 11 Иоганн Себастьян Бах. Часть 4

Мы продолжим говорить о жизненном и творческом пути Иоганна Себастьяна Баха. В прошлый раз мы остановились на том, что в 1708 году Бах оставил Мюльхаузен, тюрингский городок, в котором прослужил ровно один год, и поступил на службу в Ваймар или, как принято произносить по-русски название этого города – Веймар, столицу Саксен-Веймарского княжества, на весьма престижную должность придворного органиста и камер-музыканта герцога Вильгельма Эрнста. Приглашение такого рода – свидетельство того, что Баха уже стали весьма ценить. К двадцати трем годам он уже славился как мастер, органист, композитор. Работодатели начинали понимать, что имеют в лице Баха явление отнюдь не ординарное. Соответственно повышалась и самооценка Баха. Он стал получать очень недурное жалованье, однако растущая семья постоянно требовала средств, и попечение Баха о финансовой стороне существования, попечение, порой принимавшее оттенок излишней бережливости, даже некоторого скуповатого меркантилизма, отныне составляло весьма заметную черту баховской биографии.