Начало - [11]

— А сегодня, что так задержался?

— Чудик один утром на скутере в витрину магазина въехал. Ладно бы в простой магазин! Нет, он выбрал винотеку! В общем, в бутылках остановился. Руки, ноги, ребра переломал, да ещё и порезался весь, еле заштопали, это в буквальном смысле. Он, когда в себя пришел, расстроился, причём не потому что весь зашито-загипсованный, а потому что спиртного столько зазря перевёл. Так теперь ещё и выплачивать хозяину круглую сумму придётся. Сказал, лучше бы он это всё выпил и умер, — Димитро улыбнулся, — повезло ему.

— Вот ты странно говоришь, повезло, но, если бы не ты — его бы в живых, возможно, не было, — Алессандро попытался подбодрить Димитро.

— Ну да, если бы не я, то может и того парнишку спасли бы…

Попытка не удалась.

— Хочешь сказать, была врачебная ошибка? — давил на свое Алессандро.

— Нет. не знаю, — Димитро задумался, — я сто раз прокручивал всё в голове, всё что было нами сделано. Всё-таки травма несовместимая с жизнью! Даже сейчас мне кажется, что всё, что мы сделали было сделано четко и правильно. Я потом и на вскрытии присутствовал… Когда заключение делали.

— Так в чём тогда дело?

— Мне кажется, что я мог что-то сделать ещё….

Димитро снова замолчал, в голове уже ощущался легкий туман, но легче не становилось.

— Наверное это прозвучит жестоко, Димитро, но он не последний, кого не смогут спасти. Ты не Бог, — сказал Алессандро. — Надо научиться жить с этим, раз ты выбрал такую профессию.

Димитро молчал и пил коньяк. Он это отлично понимал, всё это он не раз говорил себе сам, но что-то разъедало его изнутри, что-то не давало покоя, всегда тяжело брать ответственность за человеческую жизнь, каким бы сильным ты не был.

— Да всё нормально будет, всё я понимаю, Алекс, — наконец сказал Димитро, — всё понимаю, пройдёт, тяжело на душе. Знаешь, со мной на курсе учился паренёк один, так вот, у него первая операция была неудачной, так сложилось, в итоге он руки на себя наложил.

— Надеюсь у тебя-то мыслей таких не бывает?

Димитро выпил ещё коньяка и вздохнул.

— Когда первый пациент умер, было настолько тяжело, казалось, это выход. Пока в больнице — не до переживаний, а вот домой приходишь и сразу накатывает какое-то чувство безысходности, тяжело держать себя в руках. Я думал, пройдёт с опытом, поговорил со своим профессором, ты знаешь, он сказал, что так и не привык.

«Интересно, а его отец подозревает, насколько Димитро серьёзно относится к своей работе? Он его конечно, любит, но что-то я ни разу не слышал лестных отзывов в его адрес. В основном Сони с языка не сходит», — подумал Алессандро.

— А что отец? — спросил Алессандро.

— Он-то тут при чём? — не понял Димитро.

— Переживает за тебя, наверное?

— Кто? Отец? Ну во-первых, знать ему мои проблемы абсолютно ни к чему, — Димитро заметно повеселел, — а во-вторых, у него обо мне сложилось мнение, которое я постоянно, видимо, подпитываю, как о совершенно никчёмном, ни на что не годном, пропащем, в общем, потерянном для общества человеке. Его любимая фраза, так это, что по мне тюрьма плачет. Я думаю он считает, что я в больнице полы намываю!

Димитро расхохотался, в его глазах появился уже знакомый огонь. Алессандро улыбнулся: «Ну хоть что-то».

— К Сантино он по-другому, кажется, относится, — решил развить тему Алессандро.

— Ну конечно, Сони — любимый сынок, ангел во плоти, посланный на землю, чтобы радовать папочку, — Димитро говорил абсолютно беззлобно, — а я — сын Сатаны, бездушный, наказание, никаких нервов на меня нет! Что там ещё? А, да — меня либо убьют однажды, либо посадят, в общем, я — позор семьи, — Димитро помолчал немного и добавил, — только мама меня любила.

— Ну отец тоже тебя любит, а где мама?

— Ее убили… — почти шепотом сказал Димитро, — она одна в меня всегда верила, всё мне прощала, переживала, конечно, но никогда не говорила, что я пропащий и что по мне тюрьма плачет.

— Извини, — Алессандро смутился, — я не знал.

— Ты ни в чём не виноват, — успокоил его Димитро.

— А у меня матери вообще нет, — сказал Алекс.

— Я всегда подозревал, что ты из пробирки, — рассмеялся Димитро.

— Да нет, она меня родила и сразу бросила, отнесла отцу в качестве подарка, честно говоря, никогда не расстраивался по этому поводу. Родственников мне и так хватает, большинство на Сицилии осталось. Бабушка с дедом с нами какое-то время жили, дядя тоже, потом прадед, но это вообще отдельная история, как ты помнишь. Потом мы с отцом переехали, бабуля с дедом дом помогли купить, а возможно отец со счета снял деньги, несомненно прадед тоже поучаствовал, только отец об этом не знает. После этого количество поклонниц у отца возросло в два раза и все метили, видимо, в мои мамочки, — Алессандро рассмеялся, — мне от этого, сам понимаешь, совсем неплохо было, они все без исключения пытались меня умаслить и втереться в доверие. А потом я уехал, когда вернулся, отец женился и теперь у меня есть брат. Честно говоря я даже не подозревал, что отец однажды женится. Удивил меня! Такой легкомысленный был всегда.

Разговор ушёл в другое русло и Димитро, казалось, стало легче, Алессандро был собой доволен. На самом деле, спокойствие Димитро было исключительно внешним, он умел всем своим видом показать душевное состояние, которое от него ожидали. В голове же в этот момент бушевала буря. Хотелось закричать, что-нибудь разбить, хоть как-то выплеснуть все дурацкие мысли, которые скопились в голове за неделю. Димитро встал и нетвердой походкой пошел на кухню.