Начало - [6]

Высокий юноша в грязной набедренной повязке таскал снопы, помогая отцу и старшему брату. Он был отлично сложен и обладал развитой мускулатурой атлета и походил бы не на простого крестьянина, но на воина, если бы его хорошо отмыть и переодеть.

— Снова смотришь по сторонам, Яхотеп, — окликнул его отец, худощавый высокий крестьянин по имени Хампи, что ловко орудовал серпом и подрезал колосья.

Обычно эту часть работы выполняли женщины, а мужчины знавались более тяжелым трудом, но в их семье была только мать и она была тяжело больна.

— Не будет нам от него помощи, отец! — поддержал отца старший брат, который ловко вязал снопы. — Он ни на что не годен в крестьянском деле.

— Ты прав, сын мой Ата, нет помощи от твоего братца. А работы в поле еще много. Вон у соседей все три сына отличные помощники. А меня боги наградили только одним.

— Но чем я снова тебе не угодил, отец? — не понял Яхотеп почему снова ворчит отец. — Мы трудимся от восхода солнца до заката. А как только сбор урожая закончиться, нас снова погонят на строительство канала. Почему Якубхер так несправедлив к нам?

— Что ты говоришь, сын мой? — старик стал озираться по сторонам. Не слышал ли кто слов его неразумного младшего сына. — Ты своими словами оскорбил гикса. И если Якубхер узнает об этом, то твоя спина изведает палок. И с чего ты взял, что он несправедлив именно к нам, сын мой? Всем жителям деревни приходиться трудиться во имя фараона.

— Но жрец Ра, что проходил здесь месяц, назад говорил нам, что гиксы угнетали нашей страны и враги Египта. Почему же мы должны гнуть на них спину? Они забирают все, что мы получаем, из выращенного нами…

— А ты больше слушай жрецов, Ра, брат мой, — прервал Яхотепа Ата. — Они тебе наговорят. Разве в то время когда страной правили не гиксы, а египтяне крестьянам было легче? В имениях жрецов Ра люди также гнут спины с утра до ночи.

— А вот здесь ты не прав, сын мой Ата! — вскричал Хампи. — Разве египтянину все равно, какому богу поклоняться? Ра, наш отец и наш покровитель. Благодаря его милости и милости Хапи, повелителя божественного Нила, мы сейчас собираем большой урожай. И не гоже тебе, египтянину, бесчестить наших жрецов.

— А я все равно скажу, отец, что справедливости нет. Почему мы должны постоянно тяжело трудиться и не иметь иногда куска черствой лепешки? А у Якубхера полон дом различных красивых вещей. А что он делает? Развлекается целыми днями или ходит со своими слугами с палкой и наказывает нас.

— Но он гикс, а не египтянин, сын мой.

— Но в соседней деревне это делает природный египтянин. А до гиксов разве народ Кемета был счастлив? Нет, отец. Вспомни нашу старинную пословицу: Кто уважает крестьянина кроемее него самого? Но это мы кормим страну. Не верю я в справедливость богов, что одним дают все, а другим ничего. Я думаю, что каждый человек может взять все, чего он достоин сам.

— Это как же, брат мой? — спросил Ату Яхотеп.

— Ладно! — прервал сыновей Хампи. — Хватит болтать. А то еще кто-нибудь вас услышит. Работайте молча. До вечера мы должны убрать это участок поля. А Якубхер получил имение из рук самого царя в награду за службу.

И работа продолжилась в полном молчании. Хампи был встревожен услышанным от Аты. Уже не однократно его старший и трудолюбивый сын позволял себе такие высказывания о несправедливости богов и его это пугало. Таких людей не миловали в Египте никогда. Жрецы не прощали, тех кто сомневался в милости богов и тем более в их справедливости…

На следующее утро Хампи отправился на рынок в город, чтобы продать там папирус, соль и хворост. В этот день они не должны были работать в поле, ибо свой урок он с сыновьями выполнил в три дня и теперь мог заняться проблемами своей семьи.

Они нагрузили осла, и Хампи сказал сыновьям:

— Сегодня я отправлюсь в город один, без вас. Я обменяю все это на медную посуду и приобрету для вас новые ткани и сандалии. Не всегда годиться ходить босиком, дети мои.

— Но отец, тебе будет тяжело одному на рынке, — попробовал возразить Ата.

— Я сказал свое слово, Ата! И не нужно спорить. Вы останетесь дома с матерью.

Сыновья более не стали просить, хотя им очень хотелось попасть в город, но с отцом они спорить не посмели. И Хампи ушел один, ведя за собой своего осла.

Ата и Яхотеп немного помогли матери по хозяйству и затем отправились прогуляться к зарослям папируса подле большого имения великого господина Якубхера.

У чиновника был отличный дом, встроенный из белого камня, окруженный такой же белой стеной и утопавший в зелени роскошного сада с бассейнами и беседками.

— Посмотри, как живет хозяин большого имения, правящий здесь от имени гиксовского фараона, — Ата указал на дом. — У него там сплошной праздник.

— Он получил это имение от фараона в награду за военную службу, — проговорил Яхотеп. — Я бы также хотел служить в армии, брат мой. Я научился драться на палках у Меритеса старого солдата и тот сказа мне, что я мог бы стать солдатом.

Меритес некогда служил в армии гиксов и сам был по отцу наполовину гикс. Затем он долгое время состоял слугой при здешнем имении, пока совсем не состарился. А теперь он был простым пьяницей, дармоедом и постоянно пропадал или в доме чиновника, где его даром кормили при кухне господина, или шатался по деревне. Якубхер помнил о его заслугах в армии великого гика, и не приказывал слугам его выгонять. Да и рассказчик он был не дурной. Но многие крестьяне не любили его за заносчивость и скандальный характер.