Наблюдения, или Любые приказы госпожи - [111]

Тогда было уже начало марта. В ту неделю, помню, половина фермерских работников свалились с инфлуэнцей. На дворе опять заненастилось, и мы вернулись обратно в глубокую зиму. Два дня подряд хлестал дождь с градом, в такую собачью погоду никто носа из дома не кажет без крайней нужды. На второй день после полудня дождь прекратился и ударил мороз. Несмотря на это господин Джеймс надел теплый плащ, сапоги и отправился в Соплинг. Назавтра должна была состояться церемония открытия фонтана, и он горел желанием проверить, сильно ли задержались заключительные работы из-за ненастья. Хозяин сообщил мне, что намерен поужинать у доктора, а потому вернется поздно.

В последние дни миссус попритихла, но примерно через час после того, как кончился дождь, она вдруг сильно разволновалась и Мюриэл сказала мне, что дала ей успокоительное средство. Когда я принесла им легкий ужин — яичницу с гренками — Арабелла крепко спала. Я валилась с ног от усталости, слава богу хоть готовить ужин хозяину было не нужно. Забрав у Мюриэл поднос, я притащила свою задницу в кухню и уселась там писать дневник на случай, если мне когда-нибудь приведется показать его госпоже.

Минут через пять я услышала тихий дробный стук по оконному стеклу. Дождь, подумала я и даже не подняла глаз. Последовала тишина, потом снова раздался рассыпчатый стук, на сей раз погромче, словно от крупных капель, брошенных в окно сильным порывом ветра. И снова я не подняла глаз от страницы. Минутой позже однако я вздрогнула от трескучего удара в окно и вскинула взгляд, решив что дождь превратился в град. Пока я смотрела, в стекло ударилась россыпью целая пригоршня земли и гравия, произведя тот же самый шум.

Дурацкие шуточки Гектора, вот первая мысль пришедшая мне в голову. Я отложила дневник в сторону и быстро подошла к окну. Но потом я вспомнила, что Гектор заболел инфлуэнцей и был отправлен в постель после того как грохнулся в обморок в коровнике что твоя кисейная барышня. Внезапно мне вообразилось, что грязь и мелкие камушки ударились в стекло каким-то особым зловещим образом. Сердце у меня глухо забилось, ибо суеверие ли в том виновато или разыгравшееся воображение, но следующим, на кого я подумала, была Нора.

Свет лампы и каминного огня отражался в стекле, и я почти ничего сквозь него не видела. Поэтому я открыла заднюю дверь и вышла во двор. Следом за мной выбежал кот и с воем исчез во мраке. В окно я увидела стул покинутый мной минуту назад и поняла, что кто угодно мог наблюдать за мной снаружи. От одной этой мысли меня мороз подрал по коже. Я резко развернулась кругом и напряженно всмотрелась в темноту. Поначалу я различала только водокачку и черные силуэты деревьев с мечущимися на ветру ветвями. Потом я увидела ее. Фигуру с простертыми вперед руками в светлых перчатках, которая выступила из мрака и быстро двинулась ко мне, точно видение из кошмарного сна. Я сразу узнала ее — но лучше бы мне никогда ее не знать! Я смотрела на нее — но глаза б мои ее не видали! Когда она приблизилась, порыв ветра откинул с ее лица шляпную вуаль и та затрепетала, заполоскалась подобием вымпела.

Прижав палец к губам она вступила в полосу света, падающего из кухонного окна и прошептала:

— Это я, милая, твоя мать. Не пугайся.

Должно быть я попятилась, потому что я вдруг ударилась лодыжкой обо что-то твердое, потеряла равновесие и с размаху шлепнулась на холодную ступеньку.

Бриджет (ибо это была она!) тихо хихикнула и прошептала:

— Опаньки! Смотри под ноги, деточка.

У меня перехватило дыхание, словно от удара под дых, я не могла даже пальцем пошевелить, когда Бриджет подступила ко мне. Она была в темном платье, жакете в тон и шляпке с вуалью. Она наклонилась и схватила меня за руки. Я услышала запах духов, все той же «Гардении». Она помогла мне встать, но едва поднявшись на ноги я попятилась от нее вверх по ступенькам.

— Что тебе надо? — спросила я.

— Что мне надо? — повторила она и улыбнулась. — Да ничего не надо, милая. Я просто хотела увидеть тебя, убедиться что с тобой все в порядке. Ты меня здорово напугала, когда ушла и сгинула без вести.

Бриджет нервно потирала пальцы, явно волнуясь. Она заглянула через мое плечо в кухню, потом чуть запрокинула голову и окинула глазами дом.

— Не войти ли нам? — проговорила она мягким вкрадчивым голосом. — Нас может кто-нибудь услышать, коли мы будем болтать тут на крыльце.

Меньше всего на свете мне хотелось «болтать» с ней, и меня возмущала ее наглость. Думаю Бриджет почувствовала мое настроение.

— Ну я же не клиент, верно? — со смешком промолвила она.

На это я ничего не сказала. Однако мне пришлось признать, что она права. Любой шум во дворе слышен в верхних комнатах, выходящих на эту сторону. Не дай бог Мюриэл спустится вниз и сунет свой длинный нос в наши дела. Или миссус проснется, услышит чужой голос и напугается до смерти. По крайней мере если я проведу Бриджет в кухню, нас никто не услышит. В общем, после минутного раздумья я с неохотой ее впустила.

При свете лампы я рассмотрела мать получше. Вид страшно усталый. Подол платья мокрый и забрызган грязью. Интересно, какое расстояние она прошла пешком сегодня и сколько времени простояла здесь в ожидании? Одета по-городскому, но без кринолина (похоже, единственная ее уступка деревенским обычаям). Пальцы перчаток в черных пятнах, видимо от земли и гравия, которые она бросала в окно.