Наблюдая за японцами. Скрытые правила поведения - [42]
Сэцубун
В начале февраля в Японии отмечается праздник сэцубун, или, как его еще называют, мамэмаки, то есть разбрасывание бобов: от мамэ – бобы, маки – сеять. Прочитав объявление в метро о том, что в синтоистском храме Гумиёдзи нашего района будет проходить празднование, я пришла к двум часам. Однако на территорию храма уже не пускали… Народу было много, и бесчисленные полицейские или представители каких-то других служб вежливо и настойчиво предлагали всем нам прийти через три часа, когда будет повторение обряда…
Мне до пяти часов ждать было не резон, я обошла квартал и проникла на территорию храма сверху. Храм стоял на холме, и я знала о существовании маленькой калиточки. Стоявший наверху полицейский преградил мне дорогу и вежливо спросил, иду ли я в соседний многоэтажный дом – мансён, я кивнула и спокойно прошла мимо него. На площадке перед храмом народу было действительно много. Старички с фотоаппаратами размещались по периметру площадки, их камеры ходили туда-сюда в поисках выигрышного кадра и постоянно щелкали и сверкали вспышками.
С крыльца храма пожилые мужчины, рожденные в год обезьяны и одетые в храмовые кимоно, бросали в толпу маленькие мешочки с бобами. Кроме бобов туда были вложены мандарин и немного сладостей. У людей, бросавших бобы, были одухотворенные лица. Множество рук мелькало в воздухе, пытаясь поймать заветный мешочек счастья и благополучия. В некоторых мешочках были вложены обереги омамори. Японцы покупают такие обереги в храмах, кладут их в специальный мешочек, который всегда носят при себе.
В павильоне, находившемся рядом, молодой монах неземной красоты что-то продавал прихожанам, его пальцы словно порхали над клавиатурой, когда он подсчитывал сдачу. Рядом с ним стоял прилавок с куклами дарума, крепко закутанными в полиэтилен на случай ненастья.
Желающие разбрасывать бобы на сэцубун должны были подать заявки в храм, и в храме по лотерее или по очередности назначают тех, кто будет бросать бобы. Главное, чтоб настоящий год и год рождения человека совпадали по гороскопу. Этот год был годом обезьяны, значит, и бросают рожденные в этот год.
Конечно, раньше японцы сами разбрасывали бобы. Вернее, это даже не бобы, а сорт крупной фасоли, которую можно есть сухой. Сначала бросали из дома на улицу со словами «Черти вон!», а потом выходили на улицу и бросали бобы уже с улицы в дом со словами «Богатство в дом!». По сути, это праздник обновления и весны. После сэцубуна начинается весна!
Глава 10. Путешествуя по Японии
Саппоро
Я ехала с Сахалина на пароме в Японию. В Саппоро я планировала сесть на утренний самолет и полететь в Токио. Отель для ночевки я себе не зарезервировала, но мне повезло. Пара молодоженов пригласила меня переночевать в родительском доме жениха. Японские молодожены возвращались с Сахалина, где проводили медовый месяц. Полагаю, больше этого срока в Южно-Сахалинске не продержались бы даже самые экстравагантные молодожены.
Принимая во внимание их бесстрашие в самом начале семейной жизни, я прониклась к ним симпатией и с удовольствием приняла их приглашение. Юитиро оказался доктором китайской медицины, а кроме этого, очень разносторонним человеком. А еще он был очень спокоен, ровен, и от него исходили волны надежности и комфорта.
В какой-то степени я даже позавидовала его молодой жене Микки. Но это я уже разглядела потом… На пароме же я в течение пяти часов плавания была уверена в том, что это две девушки-подруги. Внешне Юитиро и Микки были тоненькими как тростиночки, с миловидными лицами, обрамленными коротко стриженными черными волосами.
Выслушав извинения за то, что дом у них совсем крошечный, мы зашли внутрь. Отец и мать Юитиро уже их ждали. Родителям было немного неудобно, потому что у них дома никогда не было иностранцев. Но поскольку я вела себя тихо, говорила по-японски, ела все то, что и другие, да и душ принимала не более трех минут, не возникло ситуаций, где бы я или они почувствовали себя неловко.
Дом был действительно небольшим, одноэтажным. Большая кухня, переходящая в зал с телевизором, спальня родителей, японская комната с токонома, так называется углубление в стене, где стоит ваза с цветком и свисает полотно с рисунком или иероглифом, и еще одна комната, куда я не заходила. Дома было жарко натоплено и очень уютно. На ужин подали мясо с грибами, карри с рисом на японский манер, зеленый салат и замечательное пиво Sapporo draft.
За ужином мы смотрели видеозапись их свадьбы. Церемония проходила по синтоистской традиции – сначала проводят обряд очищения, когда с молодоженов сгоняют всякую нечисть, затем они читают обращение к богам и дают традиционное согласие на брак. В течение всей церемонии им дают все время пить саке – напиток богов. Женщина в белоснежном кимоно и закрывавшем лицо капюшоне была похожа на неземное существо, и узнать в ней худющую японку, которая провела медовый месяц на Сахалине, а потом тащила тяжеленный чемодан, было совершенно невозможно. Жених был в черном, сходство с Юитиро становилось заметным, только когда он поворачивался в профиль.
Спать под теплым футоном
Любопытный парадокс: японцы сами запустили и активно культивируют миф о своей уникальности, будучи абсолютно уверенными в том, что ни один иностранец не способен понять Японию просто потому, что гайдзинам не положено понимать Японию.Даже в двадцать первом веке Страна восходящего солнца для большинства людей остается неразгаданной загадкой. У японцев есть чему поучиться, но многое в их поведении заставляет нас недоуменно пожимать плечами, возмущенно качать головой или даже сокрушенно вздыхать. В любом случае, эта нация и эта страна стоят того, чтобы узнать о них как можно больше.Ранее книга выходила под названием «Наблюдая за японцами.
В данной работе рассматривается проблема роли ислама в зонах конфликтов (так называемых «горячих точках») тех регионов СНГ, где компактно проживают мусульмане. Подобную тему нельзя не считать актуальной, так как на территории СНГ большинство региональных войн произошло, именно, в мусульманских районах. Делается попытка осмысления ситуации в зонах конфликтов на территории СНГ (в том числе и потенциальных), где ислам являлся важной составляющей идеологии одной из противоборствующих сторон.
Меньше чем через десять лет наша планета изменится до не узнаваемости. Пенсионеры, накопившие солидный капитал, и средний класс из Индии и Китая будут определять развитие мирового потребительского рынка, в Африке произойдет промышленная революция, в списках богатейших людей женщины обойдут мужчин, на заводах роботов будет больше, чем рабочих, а главными проблемами человечества станут изменение климата и доступ к чистой воде. Профессор Школы бизнеса Уортона Мауро Гильен, признанный эксперт в области тенденций мирового рынка, считает, что единственный способ понять глобальные преобразования – это мыслить нестандартно.
Годы Первой мировой войны стали временем глобальных перемен: изменились не только политический и социальный уклад многих стран, но и общественное сознание, восприятие исторического времени, характерные для XIX века. Война в значительной мере стала кульминацией кризиса, вызванного столкновением традиционной культуры и нарождающейся культуры модерна. В своей фундаментальной монографии историк В. Аксенов показывает, как этот кризис проявился на уровне массовых настроений в России. Автор анализирует патриотические идеи, массовые акции, визуальные образы, религиозную и политическую символику, крестьянский дискурс, письменную городскую культуру, фобии, слухи и связанные с ними эмоции.
Водка — один из неофициальных символов России, напиток, без которого нас невозможно представить и еще сложнее понять. А еще это многомиллиардный и невероятно рентабельный бизнес. Где деньги — там кровь, власть, головокружительные взлеты и падения и, конечно же, тишина. Эта книга нарушает молчание вокруг сверхприбыльных активов и знакомых каждому торговых марок. Журналист Денис Пузырев проследил социальную, экономическую и политическую историю водки после распада СССР. Почему самая известная в мире водка — «Столичная» — уже не русская? Что стало с Владимиром Довганем? Как связаны Владислав Сурков, первый Майдан и «Путинка»? Удалось ли перекрыть поставки контрафактной водки при Путине? Как его ближайший друг подмял под себя рынок? Сколько людей полегло в битвах за спиртзаводы? «Новейшая история России в 14 бутылках водки» открывает глаза на события последних тридцати лет с неожиданной и будоражащей перспективы.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Память о преступлениях, в которых виноваты не внешние силы, а твое собственное государство, вовсе не случайно принято именовать «трудным прошлым». Признавать собственную ответственность, не перекладывая ее на внешних или внутренних врагов, время и обстоятельства, — невероятно трудно и психологически, и политически, и юридически. Только на первый взгляд кажется, что примеров такого добровольного переосмысления много, а Россия — единственная в своем роде страна, которая никак не может справиться со своим прошлым.