Наблюдая за китами - [54]

В огромных складских хранилищах Смитсоновского института китовый ус лежит во множестве широких металлических шкафов пятиметровой длины; самые длинные пластины достигают 4 м, хотя большая часть не доходит и до полутора. Во рту кита ус разлохмачивается, цепляется за волокна соседних пластин, движущихся взад-вперед, и образует плотное полотно[268]. Оно работает как сито с правой и левой стороны рта, задерживая поступающую добычу.

Представьте, что ус — это записывающее устройство, которое годами, пока не износится, хранит сведения об окружающей среде. В этом смысле он похож на волосы или очень длинные ногти, которые сохраняют информацию о росте организма, пока их не состригут. Чем длиннее пластина, тем больший период жизни кита на ней записан.

На молекулярном уровне состав уса работает как архив, ведущий записи о тонких различиях в соотношении изотопов углерода, азота, кислорода и других химических элементов, потребляемых организмом. С каждым слоем роста эти атомы (и их соотношение) откладываются в китовом усе, который растет сезонно — циклами, фиксирующими колебания от обильных пищей времен во время летнего нагула до голодовки на время миграции. Абсолютный размер уса гренландского кита — самый длинный среди всех китов, намного длиннее, чем у синего кита. За неимением других записывающих устройств слои на пластинах китового уса являются наиболее близким аналогом ежегодных фотографий из жизни этой плавающей в Северном Ледовитом океане машины времени[269].

Достаньте пластину китового уса из ящика в музее, и вы увидите, что история в буквальном смысле написана на ней. Иногда ее, используя трафарет, нанесли высокими угловатыми буквами американские китобои, а иногда она написана от руки на потрепанном ярлычке. Такой ярлычок, например, закреплен на старейшем образце в Смитсоновском институте, на нем крупными буквами выведено: «Северный Ледовитый океан, 1840 год». Образцы китового уса с начала до середины XIX в. фиксируют свойства окружающей среды тех времен, когда углекислый газ от сжигаемого ископаемого топлива еще не выбрасывался массово в атмосферу. С тех пор сжигание топлива добавило более легкий углерод в химические циклы Земли и океана и тем самым создало искажение. Интерпретация данных о снижении соотношения изотопов углерода в китовом усе за последние 170 лет является сложной задачей и зависит от понимания как климатических циклов, так и пищевых цепей. Это снижение может быть результатом долгосрочных фоновых изменений окружающей среды (часть эпизодических циклов, зависящих от динамики орбиты Земли, которая запускает океанические циклы, длящиеся веками и тысячелетиями), а может сигнализировать о биологических переменах, связанных с потерей продуктивности у основания пищевой цепи в Арктике[270]. Таким образом, живший в предындустриальную эпоху гренландский кит может углубить наши знания об океанах, прежде чем мир окончательно преобразится из-за сжигания ископаемых углеводородов. Гренландские киты всегда жили дольше нас, но именно сейчас мы на протяжении одной человеческой жизни так преображаем Арктику, что киты оказались в узком промежутке между знакомым прошлым и неузнаваемым будущим. Арктика нагревается в два раза быстрее, чем остальная часть планеты. Когда я родился, она больше походила на ту Арктику, что видел Франклин, чем на ту, которую будут знать мои дети. Проще всего отслеживать изменения по льду во всех его видах — от сезонного наслоения и льдов, образовавшихся в течение нескольких лет, и до почти геологически древних ледников. Каждый год пространство покрытого льдом моря уменьшается, с момента моего рождения в 1980 г. площадь льдов сократилась более чем вдвое, а объем — на три четверти. Исчез даже совсем старый морской лед, прежде устойчивый к летнему таянию. Возможно, уже в середине 2030-х гг. будет достигнут порог таяния, после чего Арктика летом окажется по сути свободной ото льда.

Но есть еще ледники. В Гренландии насчитывается самое большое количество ледников на планете после Антарктиды, но оно быстро уменьшается. В этих ледниках запасено почти непостижимое количество воды: если вся она попадет в океан, его уровень повысится более чем на 6 м. Другие ключевые компоненты Арктики тоже серьезно изменяются, например тает вечная мерзлота, почва тундры, и это также говорит нам о том, что уникальная экосистема Земли разрушается, чего не было со времени первого оледенения в Арктике более 3 млн лет назад, еще до появления первых гренландских китов. Родившийся сегодня гренландский китенок к началу следующего столетия окажется в Арктике, которая будет представлять собой абсолютно другой мир по сравнению с тем, что знали все его предки.

Более теплая Арктика несет множество проблем для любящих лед китов. Во-первых, свободное ото льда арктическое лето означает рост судоходства в Северном Ледовитом океане. Северо-Западный проход станет трассой для контейнеровозов и нефтяных танкеров из Азии в Северную Америку и Европу — этот путь куда быстрее, чем через Панамский канал. Увеличение трафика означает неизбежные разливы нефти и столкновения кораблей с китами. Судя по катастрофе танкера «Эксон Вальдез», разлив нефти в отдаленных частях Арктики станет бедствием, справиться с которым будет еще сложнее