Наблюдатели - [2]

— Понятно, — задумчиво произнес Бойл и продолжил после паузы, словно придя к какому-то решению: — Видите ли, мистер Уолтерс, мы сами провели нечто вроде расследования, но, к сожалению, так ничего и не выяснили. Местность вокруг Данвича, который, как я указывал, лежит в северной части Центрального Массачусетса, представляет собой настоящую глухомань. В Эйлсбери ее называют «землей Уэйтли», так как на почтовых ящиках многих местных ферм до сих пор сохранились имена бывших владельцев, принадлежавших к этому некогда разветвленному семейству, хотя большинство ферм давно опустело — ввиду каких-то трагических событий, случившихся в тысяча девятьсот двадцать восьмом году, — и местность выглядит совершенно заброшенной. Впрочем, сами увидите. Усадьба находится в неплохом состоянии, поскольку Эберат Уэйтли умер семь лет назад, а с кончины его компаньона, жившего там же, прошло всего три года. Эмброуз должен был немедленно известить нас о смерти Уэйтли, но, к сожалению, сам надолго заболел и, видимо, из-за болезни забыл это сделать. Полагаю, у вас есть на чем добраться до усадьбы?

— В Нью-Йорке я купил машину, — сказал Уолтерс. — Так что, раз уж я здесь, воспользуюсь случаем, чтобы познакомиться со Штатами, и начну с Уолденского пруда,[2] который, если не ошибаюсь, лежит на пути в Спрингфилд.

— Во всяком случае, в этом направлении, — сухо заметил Бойл. — Что ж, если вам что-нибудь будет нужно, пожалуйста, не стесняйтесь и звоните нам.

— Думаю, что помощь мне не понадобится, — сказал Уолтерс.

Бойл взглянул на него с сомнением.

— Как вы намерены поступить с собственностью, мистер Уолтерс?

— Решу, когда ее увижу, — ответил тот. — Понимаете, я ведь живу в Англии и даже представить себе не могу, что меня ожидает в Штатах. Честно говоря, то, что я здесь увидел, не слишком воодушевляет.

— Не думаю, что вам удастся продать усадьбу даже за полцены, — сказал Бойл. — Те края находятся в полном запустении, да и репутация у них скверная.

При этих словах Уолтерс встрепенулся.

— Что вы имеете в виду, мистер Бойл?

— О Данвиче ходят странные слухи, — пожав плечами, сказал поверенный. — Впрочем, полагаю, не более странные, чем о подобных уголках в других частях страны. И вполне возможно, что эти слухи весьма преувеличены.

Уолтерсу стало ясно, что Бойл ни за что не будет пересказывать ему разные истории, даже если он их и знает.

— Как туда можно проехать? — спросил молодой человек.

— Усадьба лежит на отшибе. Вам придется сделать крюк: сначала поезжайте в Эйлсбери-Пайк, оттуда — в Данвич, затем вновь в сторону Пайк, но уже по другой дороге, это довольно далеко от Данвича. Местность там лесистая и, можно сказать, живописная. Насколько я помню, фермеры занимаются в основном молочным хозяйством. Это очень отсталый край — поверьте, я не преувеличиваю. В Эйлсбери-Пайк вы сможете попасть через Конкорд, если уж решили посетить Уолденский пруд, или же ехать прямо на запад от Бостона и далее через Уорчестер. Проехав Пайк, продолжайте двигаться на запад. Не пропустите деревушку под названием Динз-Корнерз. Сразу за ней увидите развилку. Там поворачивайте налево. — Поверенный усмехнулся. — И тогда вы словно окажетесь в прошлом Америки, мистер Уолтерс, в ее далеком прошлом.

II

Как только Эйлсбери-Пайк остался позади, Николас Уолтерс понял, что имел в виду Бойл, когда описывал здешнюю местность. Дорога шла в гору, и по обеим ее сторонам все чаще попадались заросшие шиповником каменные ограды, теснившиеся к самой обочине; большая их часть была разрушена, и выпавшие камни валялись тут же, у подножия стен. Затем дорога начала петлять среди холмов, минуя рощи старых деревьев, густо увитые куманикой изгороди, заброшенные поля и пастбища, — этот край действительно оказался пустынным. Время от времени Николас замечал одинокие фермы, такие древние, каких он ранее не встречал на пути из Бостона; на многих из них лежала печать безысходной тоски и запустения; впрочем, в архитектурном смысле они были Николасу весьма интересны, ибо много лет назад у него появилось хобби — делать фотографии различных зданий, а фермерские дома, расположенные недалеко от дороги, хотя и были довольно убогими, обладали любопытными элементами декора, еще не известного Николасу. На уцелевших фронтонах некоторых строений виднелись какие-то рисунки, которые вполне можно было принять за каббалистические знаки, хотя, возможно, это было и не так. То и дело попадались остатки дворовых построек — полуразрушенные навесы, коровники, амбары. Впрочем, среди заброшенных ферм иногда встречались и обжитые, ухоженные дома в окружении пастбищ со стадами скота, засеянных полей и каменистых лугов со скошенной травой. Николас ехал медленно. Само настроение, атмосфера этого края придавали ему какое-то странное очарование. Николасу казалось, что все это он уже видел раньше, когда-то очень давно; в нем словно заговорила память предков. Разумеется, память не могла перекинуть мостик из его настоящего в прошлое, ведь тогда ему было всего два года! И все же некоторые виды, пейзажи, повороты казались Николасу удивительно знакомыми. Над долинами нависали округлые холмы; леса были темными и такими густыми, словно в них ни разу не раздавался стук топора или визг пилы; на вершинах многих холмов виднелись странные, поставленные в круг высокие каменные столбы, вызывавшие в памяти древние плиты Стоунхенджа, кромлехи Девона и Корнуолла.