Набег - [57]

Шрифт
Интервал

— Иди, бонд. — Чьи-то руки подтолкнули Сигурда к стене.

Сигурд уперся, замотал головой:

— Нет!

Погреб покинули почти все — остался лишь он да еще один монах, теперь возвышающийся над ним тяжелой темной тенью.

— Иди, — повторил монах, присел рядом с Сигурдом на корточки, приблизил лицо. Его губы казались черными, шевелились, извиваясь на белом лице короткими толстыми червями: — Не надо бояться. Господь с нами.

— Нет. — От страха Сигурд едва дышал. — Вам открыл путь ваш Бог, он проведет вас сквозь камень. Но меня — нет… Камень поглотит меня.

— Камень? — переспросил монах, положил ладонь на плечо Сигурда. — Но там — не камень, бонд. Там, за стеной — подземный ход. Мы выкопали его своими руками, по руслу высохшей подземной реки.

Он вновь подтолкнул Сигурда к провалу. Бонд упрямо вывернулся:

— Ты лжешь! Я видел, как строят подземный ход, и видел, как трое мужчин скатывают камни, закрывающие вход в него. А здесь камень расступился от слабого прикосновения!

— Рычаг, — сказал монах.

— Что? — Короткий ответ заставил Сигурда сжаться. Монах собирался исчезнуть вслед за другими, оставив его здесь в одиночестве ждать милости или кары варгов…

— Рычаг, — пояснил монах. — Нажимаешь на него, и камни в кладке расходятся. Они сложены особым образом, поэтому почти не шумят при движении. Так строили еще древние иудеи. Так что тебе нечего пугаться, бонд.

— Но вы призываете на помощь своего Бога, когда входите туда, — возразил Сигурд. Объяснения подействовали — охватившая его дрожь стала утихать. Умом человека, долго прожившего на земле и знающего множество ее секретов, Сигурд понимал, что все рассказанное монахом возможно, но веры не было.

— Мы произносим имя Господа в начале любого дела, — успокоил его монах. — Если ты все еще боишься, то тоже можешь обратиться к нему. Господь никому не отказывает в своей благодати.

Сигурд перевернулся, встал на четвереньки, как раненая собака, и поковылял к провалу в стене. У самой дыры остановился, вслушиваясь в шорохи и кряхтение где-то в глубине лаза.

— Вдохни поглубже, бонд, — услышал он за спиной наставления монаха. — Когда я закрою стену, дышать станет труднее. Тебе придется ползти не торопясь и думать о чем-нибудь хорошем.

— О вашем Боге? — принюхиваясь к истекающим из провала болотным запахам пробормотал Сигурд.

Монах почему-то обиделся.

— Не следует смеяться над чужой верой, — буркнул он. — В трудное время мы думаем о Боге, но ты можешь думать о чем угодно.

— О чем угодно… — повторил Сигурд. Закрыл глаза, на ощупь передвинулся ближе к дыре, ощутил под ладонями скользкую поверхность круглого булыжника. Вспомнил дом, тихую улыбку златовласой Гунны, заносчивый голос Снефрид, умный взгляд Юхти, облака, плывущие высоко над Каупангом, и волны, лижущие камни у берега…

— С Богом, — беззвучно шевельнул губами Сигурд и решительно пополз вперед.

Внутри было темно и душно. Давящая темнота облепила бонда со всех сторон, земля словно окутала его тело коконом. Поясницу ломило от желания выпрямиться, в груди от нехватки воздуха щемило. Однако стоило расправить плечи, как они упирались в земляную преграду, а глубокий вдох высасывал остатки жизни. Руки отекли и болели в локтях, истертые о камень колени сочились кровью.

Сигурд старался не думать о том, что будет, если выход из лаза завалило или если монах все же соврал и лаз — вовсе не лаз, а живое нутро камня. Он напряженно всматривался в темноту перед собой, но видел только слабые белесые пятна чьих-то пяток, то исчезающих, то вновь появляющихся перед самым его носом. Несколько раз подземный лаз поднимался выше, хотя теперь Сигурд не мог точно сказать, где верх, а где низ. Ему казалось, что лаз поднимался, поскольку становилось суше и на голову сыпалась сухая земляная пыль. Он быстрее перебирал руками и ногами, забывая про боль в локтях и ободранные колени, но лаз вновь уходил вниз, под ладонями начинала жалобно чавкать влага, а из стен сочился запах грибной плесени. В такие мгновения страх нарастал, душил, сдавливал грудь. Иногда Сигурду хотелось лечь, сжаться с комок и лежать, тихонько скуля, как глупый потерявшийся щенок. А иногда, наоборот, возникало желание закричать и рвануться вперед, к свету и воздуху, сметая всех на своем пути.

— Боги, боги… — совершенно не понимая, что и зачем бормочет, шептал Сигруд. — Великий Один… Фрея, владычица земли… Помогите…

Боги не помогали, зато помогали мысли о Каупанге. Лишь здесь, под землей, в темноте и смятении, бонд понял, что лучшим в его жизни был этот неказистый кусок земли с ухоженными домиками, работящими, пропахшими навозом и сеном людьми, с отарами овец на зелени лугов и снежными колпаками на старых елях. Никакие воинские доблести, никакие геройские подвиги не могли заменить Сигурду Каупанга. "Шаг вперед сделает тебя искателем счастья, а шаг назад — счастливым", — стоя на берегу перед готовыми к отплытию кораблями сказала ему в Каупанге маленькая ведьма. Теперь Сигурд понимал, что она имела в виду. Слишком поздно понимал…

Досадуя, он потянулся рукой к пояснице, потер затекшее место. Локоть задел потолок, на спину посыпались сухие комья земли. Монах сзади что-то недовольно пробурчал. Почудилось, будто откуда-то пахнуло свежестью. Сигурд вытянул шею, сделал глубокий вдох. Голова закружилась, он привалился плечом к стене. Монах подпихнул его в зад, заставил вновь двигаться вперед. Лаз потихоньку сужался, время от времени Сигурд ударялся головой о выступы потолка. Неожиданно стало немного светлее, лаз расширился, резко пошел вниз. Под руками бонд почувствовал скользкую поверхность камня, уперся в нее ладонями, но, не сумев удержаться, поехал куда-то вниз.

Продолжить чтение
Еще от автора Ольга Анатольевна Григорьева
Ладога

Лучших из лучших призывает Ладожский Князь в свою дружину. Из далеких селений спешат на его зов избранные. Но полон путь опасностей и неведомых страхов – лесные и водяные духи, нечисть и оборотни заступают дорогу отважным избранникам Князя. Далеко, за грань реальною, за кромку мира уходят герои, чтобы отобрать жертву у всесильного и безжалостного Триглава. Есть ли что-то на свете, чего не одолеют бесстрашные витязи Белеса? Все осилит отважное и любящее сердце, когда впереди его ждет светлая ЛАДОГА.

Берсерк

Роман Ольги Григорьевой повествует о судьбе словенской девушки, не по своей воле затянутой в круговорот невероятных событий. Размеренная жизнь Дары была в одночасье разрушена. Викинги сожгли родное Приболотье, убили мать Дары, а ее саму превратили в рабыню. Русские князья и варяжские конунги, воины Одина и слуги Морены, любовь и ненависть играют ее жизнью. Но она находит в себе силы вступить в неравную схватку и выйти из нее победителем.

Колдун

В этой удивительной книге автор предлагает фантастическую версию исторических событий, предшествующих крещению Древней Руси. Знают бессмертные Жрецы Белеса, что князь Владимир собирается призвать на Русь новую веру. Гневается Скотий Бог на своих слуг, требует смерти князю – чтобы не воссияло над Киевом Красное Солнышко. Но приходит герой – молодой знахарь из Приболотья – и заступает дорогу честолюбивым воеводам и коварной нежити, ограждает князя от занесенного над ним меча.

Найдена

Имя Ольги Григорьевой стало известно после выхода в свет ее исторических романов «Ладога», «Колдун», «Берсерк». Новая книга писательницы посвящена временам междоусобной распри между сыновьями князя Владимира Красное Солнышко. Льется кровь, плетутся дворцовые интриги. Участниками всех событий этой смутной поры оказываются главные герои – певунья – сказительница Нейдёна и воин – наемник Горясер.

Стая

Это случилось в незапамятные времена, когда по воле богов дети князей становились рабами, а великие ярды склоняли мечи перед дикарками из южных земель.Айша обрела жизнь, чтобы стать смертью для последнего могучего воина Севера. Но она еще не знает своего предназначения, она просто ищет любви…Славянские мифы, скандинавские саги, судьбы людей, власть богов, зов плоти и преданность крови – все это причудливо переплелось в новом историческом романе Ольги Григорьевой.

Рекомендуем почитать
Хаос

Под полным контролем Джури и в абсолютном хаосе, Лила погружается в пучины ада, чтобы освободить Малачи от существ, которые десятилетиями жаждали мести. Но у Судьи своеобразный взгляд на ведение дел, и Лиле приходится работать на пару с Анной — новым капитаном, у которой очень личная миссия. Вместе они проникают в самое ужасное царство, с которым она когда-то встречалась в Царстве Теней — суровая местность, управляемая Мазикиными.Ставки как никогда высоки, и Лиле приходится принять помощь — и любовь — от людей, которых она едва ли знает или доверяет.

Вольный Флот - Энциклопедия

Сборник материалов по миру Вольного Флота. Страны, народы, расы, мелкие рассказы, не касающиеся основного повествования.

Малютка Эдгар

Трудно выжить, если тебе шесть с половиной лет и ты потерялся — сначала в супермаркете, затем в Доме Тысячи Дверей, за каждой из которых начинается путь в лабиринте миров, чужих, враждебных, кошмарных. Единственная надежда — на «дядю Эдгара», поселившегося в твоем сознании авантюриста и преступника. Его незримое присутствие когда-то едва не свело тебя с ума, но зато ты научился кое-чему полезному. Ты хочешь вернуться домой, к маме, папе, своим игрушкам, теплой постели и приятным снам? Ну, это вряд ли. Дядя попал в ловушку, пытаясь обмануть далеко не слепую судьбу, и жестоко расплачивается за это.

Лекарство от любви

Впервые за столетия появился маг, всерьез претендующий на единоличную власть над Империей и, соответственно, над всем цивилизованным миром. Маги Империи уже много месяцев тщетно пытаются остановить наступление его армии. Кто и как одолеет врага, кто будет неподвластен чарам, если этот маг — прекрасная женщина, завораживающая любовью?

Санитар

Ближайшее будущее, бум виртуальной реальности приносит с собой не только развитие игровой индустрии, но также порождает новый, доселе невиданный, бич современности, готовый пошатнуть мировые устои. Игровой психоз, передающийся через игровую сессию, порождает джи-психопатов, которые, обладая способностями скопированными из видеоигр, погружают мир в хаос и вскрывают людские пороки, сокрытые до этого под вуалью морали. Внимание, любителям Лит-рпг! Книга не про цифры, а про сюжет, героев и их развитие.

Зов

Худой, невзрачный отец и маленькая дочь. Их связывали не только узы родства, но и общая тайна…