На Золотой Колыме. Воспоминания геолога - [97]
Семен подарил мне одну такую блесенку, и мы частенько пользовались ею. Однако по каким-то своеобразным законам рыбьей психологии хариус не всегда бросается на сверкающую приманку. То ли он сыт, то ли блесенка недостаточно «играет», то ли он напуган, но часто случается, что он равнодушно смотрит, как блесенка проходит мимо него, почти под самым носом, кокетливо играя и поблескивая.
В таких случаях приходится прибегать к другому методу — надежному и безотказному. Из куска проволоки, лучше всего медной, делается скользящая мертвая петля. Проволока привязывается к прочной бечевке, прикрепленной к палке, которая служит своеобразным удилищем. Подойдя к омутку, в котором на глубине виден темный силуэт его обитателя — хариуса, рыболов опускает вниз проволочную петлю и со стороны головы подводит ее под хариуса так, чтобы тело последнего оказалось в середине петли. На глубине свыше метра хариус чувствует себя в полной безопасности и равнодушно смотрит на то, что какая-то «водоросль», иногда даже касаясь его, оказывается в близком с ним соседстве. Затем следует резкий рывок, и захлестнутый петлей хариус вылетает на берег.
Все эти методы Иван Иванович изучил, но как истый рыболов всем им он предпочитает обычную ловлю на удочку с насадкой из насекомого.
Кузнечик — одна из лучших наживок, и Иван Иванович всегда имеет их в запасе. Вот и сейчас, пока мы камеральничаем, он с упоением занимается ловлей «скачков», как он их называет.
Согнувшись, с хищным выражением на лице, забыв обо всем на свете, он тихо подкрадывается к очередной жертве и с размаху животом наваливается на увертливого «скачка». Обычно эта «охота» оказывается неудачной, и тогда Иван Иванович мрачно молчит. В случае же удачи на всю тайгу раздается радостный вопль; «Гриша, поймал! Еще одного скачка поймал!»
Отставив дела, все мы с азартом занялись рыбной ловлей. А тут еще где-то рядом своевременно подал голос не в меру любопытный куропач, за что и поплатился жизнью.
И вот, уютно расположившись у ярко горящего костра, мы отдыхаем, предаваясь суетным утехам чревоугодия. Ужин сегодня отменный, настоящее пиршество. На первое — неизменная кашица-кондер с мясными консервами и жирным куропачом, слегка приправленная поджаренным сушеным луком. На второе — жареные хариусы в количестве, способном насытить удвоенное число участников ужина. На третье — вареники с голубикой. Ну, и наконец густой крепкий чай, к сожалению без сахара, — здесь мы немного «подзашли».
Давно уже не приходилось нам так сытно ужинать. Мухолкан не баловал нас, да и работа не давала возможности заняться как следует «отхожим промыслом». Большую часть времени нам приходилось проводить на водораздельных участках, где, как известно, рыба не водится. Животный мир там очень беден. Глухарей и рябчиков мы ни разу не встретили, даже куропатки попадались очень редко. На днях нам пришлось даже — какой позор! — отнять куропатку у ее законного владельца — горностая.
Наступил вечер. На галечной отмели запылал огромный костер, и вскоре, лежа на теплом ложе в нашей палаточке, мы мирно готовились отойти ко сну. Снаружи над тайгой нависла морозная августовская ночь. В темном небе половиной каравая повис желтый полудиск огромной луны, со всех сторон осыпанный крупной солью созвездии. На западе бледно-розовыми отсветами догорала холодная заря, и на ее фоне резко выделялись четкие угольно-черные силуэты далеких гор. Около палатки неугомонно журчали звонкие струйки болтливого Худжаха. Гриша, напуганный моими рассказами о Колымских порогах, через которые нам вскоре предстояло плыть, спрашивал, нельзя ли их как-нибудь обойти пешком.
— Эх ты! — с укоризной обратился Иван Иванович к Грише. — Я вот с Борисом Ивановичем ничего не боюсь. Скажи он мне: Иван Иванович, давай поедем с тобой за десять тысяч километров куда-нибудь, где нам, может быть, даже погибнуть придется, так я сразу соглашусь. Я с Борисом Ивановичем куда хочешь пойду.
— Да, — мрачно вымолвил Борис Иванович, — а помнишь, как я тебя звал как-то купаться? Так ты небось отказался, побоялся холодной воды. Пускай, дескать, Борис Иванович купается, а я на бережку посижу, на солнышке погреюсь. А теперь треплешься, что за десять тысяч километров готов отправиться с Борисом Ивановичем. Кто тебе поверит?
— Борис Иванович, — с азартом произнес Иван Иванович, — хотите я с вами сейчас выкупаюсь?
— Гм, — ехидно сказал Борис Иванович, — а ведь это идея. Почему бы нам действительно не выкупаться? — Гриша захихикал. Иван Иванович с тревогой взглянул на Бориса Ивановича.
— Ну что же, пойдем искупаемся. Это ты славно придумал. Перед сном неплохо освежиться, тем более что ночи стоят теплые, сейчас не больше двух градусов мороза. — И Борис Иванович, захватив полотенце, вылез из палатки.
Холодная колымская ночь обжигающе куснула его тонкими иголочками легкого морозца. Он быстро разделся и кувыркнулся в омуток. Иван Иванович, стоя на берегу, мрачно снимал портки.
Борис Иванович ящерицей переплыл омуток, вернулся обратно и, беззвучно лязгая зубами, стал торопливо одеваться.
Раздевшийся Иван Иванович решительно полез в воду, забрался до колен, шлепнулся раза два толстым седалищем по дрожащей, искрящейся от лунного света поверхности реки, брызнул себе на пуп пригоршню воды и, тонко, по-бабьи взвизгнув, стремительно вылетел на берег.
Книга «По таёжным тропам» написана известным геологом Борисом Ивановичем Вронским, участником первых колымских экспедиций 20-х – 30-х годов, когда в пустынных и диких местах на побережье Колымы, в бухте Нагаева, высадились первые отряды геологов. По рекам с экзотическими названиями — Нелькоба, Аркагала, Чалбыга, Эмтегей — двинулись поисковые партии. На вооружении геологов тогда еще не было ни вездеходов, ни раций, ни вертолетов, а в районе Колымы — даже топографических карт.Книга позволяет полнее представить картину условий жизни и работы людей в первые годы освоения Колымы.
Автор книги, геолог, принимал участие в нескольких научных и самодеятельных экспедициях, изучавших район падения Тунгусского метеорита. В своей книге он рассказывает об истории поисков метеорита, о первом его исследователе — Л. А. Кулике, о повседневной работе и быте экспедиций, занимавшихся проблемой метеорита. Он живо описывает природу тех мест, где произошло падение метеорита, и своих спутников — людей разных специальностей, увлеченных поисками следов загадочного небесного тела.
Борис Савинков — российский политический деятель, революционер, террорист, один из руководителей «Боевой организации» партии эсеров. Участник Белого движения, писатель. В результате разработанной ОГПУ уникальной операции «Синдикат-2» был завлечен на территорию СССР и арестован. Настоящее издание содержит материалы уголовного дела по обвинению Б. Савинкова в совершении целого ряда тяжких преступлений против Советской власти. На суде Б. Савинков признал свою вину и поражение в борьбе против существующего строя.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.
В этой увлекательной повести события развертываются на звериных тропах, в таежных селениях, в далеких стойбищах. Романтикой подвига дышат страницы книги, герои которой живут поисками природных кладов сибирской тайги.Автор книги — чешский коммунист, проживший в Советском Союзе около двадцати лет и побывавший во многих его районах, в том числе в Сибири и на Дальнем Востоке.
Рог ужаса: Рассказы и повести о снежном человеке. Том I. Сост. и комм. М. Фоменко. Изд. 2-е, испр. и доп. — Б.м.: Salamandra P.V.V., 2014. - 352 с., илл. — (Polaris: Путешествия, приключения, фантастика. Вып. XXXVI).Йети, голуб-яван, алмасты — нерешенная загадка снежного человека продолжает будоражить умы…В антологии собраны фантастические произведения о встречах со снежным человеком на пиках Гималаев, в горах Средней Азии и в ледовых просторах Антарктики. Читатель найдет здесь и один из первых рассказов об «отвратительном снежном человеке», и классические рассказы и повести советских фантастов, и сравнительно недавние новеллы и рассказы.Во втором, исправленном и дополненном издании, антология обогатилась пятью рассказами и повестью.
В своей книге неутомимый норвежский исследователь арктических просторов и покоритель Южного полюса Руал Амундсен подробно рассказывает о том, как он стал полярным исследователем. Перед глазами читателя проходят картины его детства, первые походы, дается увлекательное описание всех его замечательных путешествий, в которых жизнь Амундсена неоднократно подвергалась смертельной опасности.Книга интересна и полезна тем, что она вскрывает корни успехов знаменитого полярника, показывает, как продуманно готовился Амундсен к каждому своему путешествию, учитывая и природные особенности намеченной области, и опыт других ученых, и технические возможности своего времени.
Палеонтологическая фантастика — это затерянные миры, населенные динозаврами и далекими предками современного человека. Это — захватывающие путешествия сквозь бездны времени и встречи с допотопными чудовищами, чудом дожившими до наших времен. Это — повествования о первобытных людях и жизни созданий, миллионы лет назад превратившихся в ископаемые…Антология «Громовая стрела» продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций забытой палеонтологической фантастики. В книгу вошли произведения российских и советских авторов, впервые изданные в 1910-1940-х гг.