На железном ветру - [66]
— Пах-пах-пах! Кого мы выдым! Салам, салам! Курбан олум[11], захады, пажалуста. Мой тавар — твой тавар! Бэры пажалуста!
Как и прошлый раз, Мешади Аббас воздел руки, призывая аллаха в свидетели собственной чистосердечной доброты. Вошедшего следом второго посетителя он, казалось, даже не заметил. Навалился животом на прилавок, доверительно подморгнул:
— Шито желает эффендим? Сахар, халва, папырос — все имэим...
Михаил растерянно оглянулся на Поля — Гасанки в лавке не было. Это уж черт знает что. Лавка имела только один вход. С того момента, как в нее вошел Гасанка, Михаил глаз не спускал с двери. Гасанка оставался в лавке. Но в лавке его не было. Не испарился же он.
— Почем коробок спичек? — поинтересовался Поль.
— Дэсяток сырэневых, — мельком взглянув на него, сказал Мешади Аббас.
Поль отсчитал десять двадцатипятитысячных ассигнаций, успев за это время внимательно осмотреть лавку. Задняя стена, вдоль которой тянулись полки, собственно, лавке не принадлежала. Это был глухой фасад караван-сарая, к которому Мешади Аббас пристроил три стены и кровлю. В правом углу за прилавком навалом лежали набитые чем-то сыпучим мешки. Правее стоял черный топорной работы шкаф. Остальная часть стены занята полками...
Мешади Аббас, не считая, сгреб деньги, бросил куда-то за прилавок, подал коробок спичек покупателю и уже готов был забыть о нем, как вдруг заметил в его руках удостоверение с отчетливо тисненными на обложке словами: «Азербайджанская Чрезвычайная Комиссия».
— Буюр, буюр[12], — Мешади Аббас ласково улыбнулся Полю и, скосив на Михаила с желтыми прожилками глаза, укоризненно покачал головой: — Зачим маячишь? Скажи — мой таварыш, скажи — балшой человэк, дадим харёш товар — бэры, нэ жалко.
— С вашего разрешения, Мешади, я сам выберу товар, — ослепив хозяина ответной улыбкой, сказал Поль и через низенькую дверцу вошел за прилавок.
Бесцеремонность его ошеломила Мешади Аббаса и привела в замешательство Михаила. Сам он не дрогнув сумел бы вступить с вооруженным врагом врукопашную, мог бы броситься навстречу пулям, но войти вот так запросто за прилавок в присутствии любезного хозяина, который его туда не приглашал, — на это он не отважился бы. Да и зачем? Неужели Поль думает, что Гасанка прячется под прилавком? Однако под прилавок Поль не заглянул даже для очистки совести. Он направился в угол, где стоял шкаф. Узкий проход между прилавком и полками преградил грузный Мешади Аббас.
— Шито нада, Чека?
Улыбка сошла с его лица, и Михаил увидел совершенно другого человека: настороженного и враждебного.
— Лучшие товары, верно, там? — безмятежно улыбаясь и будто не замечая перемены в настроении хозяина, Поль указал на шкаф.
— Обыск хочешь дэлать, да? — вспылил Мешади Аббас. — Турма сажать, да? Мы парадок знаим — гыдэ понятой, гыдэ ордер?
Взглядом Поль указал Донцову на шкаф. Михаил перемахнул через прилавок, потянул на себя створку. Вместо задней стенки шкафа увидел тесовую некрашеную дверь. Толкнул — заперто. Все стало ясно: вот, значит, куда смылся Гасанка... Взволнованный, обернулся к Полю.
— Тут ход в караван-сарай. Кажется, заперт.
Мешади Аббас, с глазами, налитыми кровью, затряс кулаками.
— Атвычать будишь!
Казалось, даже его бордовая борода полиняла от ярости.
— Не орать! — спокойно сказал Поль и протянул руку: — Ключ. Быстро!
Мешади Аббас и ухом не повел. Тогда Поль охлопал карманы его широченных шаровар, из правого извлек пару ключей. Протиснулся к шкафу, тряхнул наганом перед физиономией Мешади Аббаса.
— Сидеть тихо! Имей в виду — караван-сарай оцеплен.
Шагнул в шкаф, нащупал замочную скважину. Первый же ключ подошел. Дверь открылась с легким скрипом. Впереди было темно и из темноты тянул легкий сквозняк. Вдали темнота чуть редела, и в серой мгле угадывалась ведущая наверх лестница. Михаил, держа наготове наган, вслед за товарищем шагнул в таинственный мрак.
Ни он, ни Поль не видели, как Мешади Аббас трижды нажал под прилавком кнопку обычного дверного звонка. Сигнал тревоги предназначался для Рза-Кули — длиннорукого человека, которого Аббас боялся больше, нежели Чека. Ведь этому головорезу ничего не стоило досрочно отправить на свидание с аллахом праведную душу.
Они шагали по узкому коридору, настолько узкому, что разойтись двоим в нем можно было, только встав лицом друг к другу и прижавшись к стенам. Обе стены не имели дверей, и обитатели караван-сарая, по-видимому, не подозревали о существовании коридора. Двигались медленно, выверяя каждый шаг, чтобы не споткнуться и не наделать шуму. Михаил все еще не мог оправиться от изумления. Надо же! С детства знал он лавчонку Мешади Аббаса, бегал сюда по поручению матери за покупками, видел черный шкаф... И все это время шкаф служил потайной дверью в караван-сарай. Он зачитывался Густавом Эмаром, Конан-Дойлем, бредил всякими таинственными подземными ходами, которые существовали в далеком экзотическом мире, а таинственное было рядом...
Михаил грудью наткнулся на Поля. Они стояли у подножия узкой деревянной лестницы в два десятка ступеней. Свет падал на нее сверху из щелей неплотно прикрытой двери.
Поль осторожно поставил ногу на ступеньку, попробовал, не скрипит ли. Нет, лестница была сколочена прочно. Медленно они начали подниматься. Сверху слышался неясный говор. Но вот отчетливо прозвучал мужской баритон:
Настоящий том содержит в себе произведения разных авторов посвящённые работе органов госбезопасности и разведки СССР в разное время исторической действительности. Содержание: 1. Петр Поплавский: Под кодовым названием «Эдельвейс». Том 1 2. Петр Поплавский: Под кодовым названием «Эдельвейс». Том 2 3. Алексей Роготченко: Когда погиб Милован. Книга первая 4. Алексей Роготченко: Когда погиб Милован. Книга вторая 5. В. Владимиров: Агент абвера 6. Виктор Георгиевич Егоров: Заговор против «Эврики».
Настоящий сборник отличается от всех выпущенных издательством «Молодая гвардия» ранее. Он целиком посвящен одной теме — подвигу советских разведчиков в годы Великой Отечественной войны, явившейся величайшим испытанием молодого поколения на верность делу Октября, делу коммунизма…
На 1-й стр. обложки — рисунок А. ГУСЕВА к повести Виктора Егорова «Заложник».На 2-й стр. обложки — рисунок Г. НОВОЖИЛОВА к повести Владимира Малова «Семь Пядей».На 3-й стр. обложки — рисунок Л. КАТАЕВА к рассказу Артура Конан-Дойля «Ужас высот».
Советской разведке становится известно, что в Берлине обосновалась химическая лаборатория Гуго Пфирша. Над чем работают в атмосфере полной секретности его люди, какие цели они преследуют и чем грозит нашей стране в случае войны этот «научный» центр? Чтобы выяснить это, в Берлин должен отправиться разведчик-нелегал Дмитрий Варгасов – «выходец из буржуазной среды», в совершенстве владеющий немецким языком.
Виктор Егоров — старый чекист, В 1968 году читатели познакомились с его первой книгой “Заговор против “Эврики”.В ней рассказывалось о том, как органам государственной безопасности с помощью советского чекиста, сумевшего еще задолго до войны проникнуть на службу в германскую разведку, удалось сорвать террористический акт фашистов против участников Тегеранской конференцииТема, которая легла в основу второй повести, подсказана неоднократными попытками Центрального разведывательного управления США спровоцировать разлад в отношениях Советского Союза с государствами, вставшими на путь самостоятельного развития.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.