На Западе Диком. Трилогия - [70]

Перебросившись с поляками, а это точно были они — нас успели просветить, несколькими фразами, Митька быстрым шагом, но не сильно пришпоривая коня, поскакал в нашу сторону.

— Господин посол, велят нам всем крест целовать царевичу Димитрию, а тебя зовут в монастырь вручить верительные грамоты истинному наследнику. — Трясясь от переживаний, передал слова пшеков чуть не дословно.

— Надо взять этих на копьё да укрыться в деревне, покуда помощь не придёт! — Просто невероятно нужный совет выдал сотенный голицынских.

— Не спеши, вы своё дело уже сделали, теперь наш черёд. Джако! — Позвал я своего ротного. — Ты знаешь правила, передай этим ребятам, что я предлагаю им выдать нам самозванца Гришку Отрепьева или завтра мы сами придём за ним к Путивлю.

Также неспешно, тройка воинов во главе с Джако подъехала к основанию одного их холмов, между которыми стояли приспешники самозванца. То поглядывая куда-то за реку у себя за спиной, то наблюдая как медленно, словно гигантский змей стягивает кольца, на поляну выезжали наши необычные фургоны, предводитель подъехал к Джако. Мне не нужно ни слышать, ни спрашивать у своего посланца, чем закончился разговор: возбуждённые телодвижения, как и резкий разворот обратно, и бешеный галоп в сторону города сказал всё за себя. Когда организовали привал и пообедали, я собрал всех, кроме часовых и разведки, на большую поляну в центре гуляй-города.

— Друзья, соратники, завтра нас ждёт битва с войском одного нехорошего подлеца, который вздумал обмануть нашего друга — царя Московии, назвавшись истинным царевичем, его лизоблюды, — по толпе пошёл шепоток, не все ещё русские слова знали мои бойцы, — отказались отвезти этого негодяя на казнь или милость царя в Москву. Более того, эти несчастные пожелали сразиться с нами.

Вопли радости и искры вожделения забурлили на поляне — что может затмить хорошую торговую сделку — только радость битвы. Полусотня русских с бледными и напряжёнными лицами стояла поодаль и не понимала, в чём радость моих воинов, ведь по данным от последнего языка пойманного ещё вчера у Гришки было больше двух тысяч воинов и пятнадцать пушек. Причём основная масса были конные воины из казаков и поляков, наверняка они думали, что именно их, как единственных всадников мы бросим вперёд, против многократно превосходящих сил самозванца.

— Поэтому приказываю: подготовить оружие, амуницию и хорошо выспаться.

— Господин посол, может лучше устроим оборону в той деревне. — Показывая пальцем в сторону, куда уехали поляки, быстро и нервно тараторил Митька. — Может Гришка ещё и не станет нападать на вас, я могу ему пояснить, что вы посольский обоз с охраной, а не царёвы наймиты.

— Экий ты коварный, Митька! — Добродушно улыбнулся и хлопнул по плечу сухого, но крепкого мужчину. Только сейчас подумал — уже десять дней вместе, а я взрослого мужчину всё детской кличкой зову.

— Никакого коварства не умышляю, господин, велено было беречь обоз твой. — Сразу согнулся от испуга подьячий. — Се моё наказание от Афанасия Ивановича.

— Как это никакого? А кто вздумал лишить моих воинов удовольствия от славного боя?

— Так их же вдвое супротив нашего, да ещё и конные все почти, пушки к тому. — Митьку вот вот кондратий схватит, так переживает.

— Бой покажет на чьей стороне сила! Иди спокойно отдыхай, тебя никто вперёд на пики не погонит. — Успокоил служивого как смог.

Глава 3

Такие сражения мне по нраву. С раннего утра взвод разведчиков и конная полусотня голицынских отправились на северные ворота перекрывать путь к бегству на запад. Сами же мы покатили к монастырю, где был главный опорный пункт Отрепьева, с военной тайной у них тут вообще никак, мало того, что мы спокойно узнали у местных жителей расположение войск противника и его численность, так эти поляки ещё и сказали на каком поле они нас встретят, до того как мы дойдём до монастыря.

— Чудные у них храмы, государь, больше на крепость похоже. — Вглядываясь в раскинувшийся по холмам монастырский комплекс, сказал Дсонокуа. — Конечно, они нас и там не сдержат, но зачем они в поле вылезли, совсем себя шансов выжить лишили.

— Так и будет, пока наши враги не поймут, что против нас иначе нужно воевать, а нынешняя военная тактика предполагает преимущество конницы в открытом бою. — Пояснил я своим командирам несусветную глупость со стороны воевод Гришки.

— Да, я тоже помню тот первый бой с испанцами в Лиме, также вышли в поле, вместо того, чтобы прятаться за стенами. — Вставил Катлиан. — И потом в Панаме, опять построились, как на расстрел.

— Редкий народ бывает новаторским, чаще люди и их командиры остаются консерваторами, а порой и ретроградами. — Объяснил косность мышления наших противников.

— Директор Игорь, ты великий и мудрый тоэн, только иногда слова непонятные говоришь. — Выразил общее непонимание моим объяснениям Дсонокуа.

— Новаторы — это те, кто всегда внедряет в свою жизнь что-то новое, в тактику, в быт, в развитие техники и вооружений, консерваторы — придерживаются привычного хода жизни, лишь понемногу вводя новое, а ретрограды — вечно хотят вернуться назад, например, отказаться от винтовок и воевать луками и топорами. — Расшифровал, как смог.