На Запад! - [67]

– Да понял я, бать, понял все! Не уговорит он меня, – отмахнулся Василий.

– Ну, ладно, и правда, сам ведь уже взрослый, все прекрасно понимаешь, чай, не дурной, – кивнул Андрей. – Давай уже прощаться, сын, береги себя! – и мужчины крепко обнялись.

* * *

Тысяча всадников шла на юго-запад к Западной Двине ходко. Дорога для коней была хорошая. По речному льду оно бы, конечно, идти было гораздо лучше, но зато здесь и путь был прямее. Не приходилось идти по извилистому речному руслу, которое зачастую плело в землях северной Руси причудливые узоры. Обогнув огромный массив болот с юга уже за топью Красный мох, переправлялись паромом через реку Полу. Была она в этих местах неширокой. От силы шагов в сорок-пятьдесят длинной, но зато глубокая, а мочить разгоряченных дальним переходом коней было неразумно.

– Давне-енько мы уже вас здесь, Василий Андреевич, дожидаемся, – поздоровавшись с тысячным, протянул десятник розмыслов Торчин. – Некоторые уже даже в Молвотицах успели поджениться, – кивнул он на стоящих с длинными шестами воинов. – А что, городок немаленький, девок в нем незамужних тьма, а сам-то он недалече, всего с десяток верст от нас по прямой до него. Дело молодое, чего уж там. Мы переправу еще в сентябре закончили, дела особого и не было нам с той поры, если только местных туда-сюда перевезти, ну и так помочь чем, чтобы без дела вовсе не сидеть. А чего, вокруг лес добрый. Пару дней всем десятком топорами поработали, вот у нас уже и сруб готов, – и он кивнул на стоящие недалеко от воды бревенчатые строения. – Санный путь начнется, так и вывезут к себе все.

– Долго переправляться придется? – прервал рассказ десятника Василий. – У меня тут целая тысяча, а на каждого всадника еще по два заводных коня приходится.

– Ну, дня три, не менее того придется потратить, – окинув всю заполненную конницей поляну, задумчиво проговорил Торчин. – Это, конечно, если шибко стараться, а без спешки так и все пять дней уйдут.

– Долго! – резко бросил Василий. – Ни дня нам нельзя терять, десятник. Будем без остановки переправляться. Дела нас срочные ждут. Лишь бы твой паром выдержал.

– За это не беспокойся, Василий Андреевич, он выдержит, – заверил Торчин. – Плот крепкий, хоть и широкий. Просушен хорошо. К основному канату у меня еще три запасных имеется. И две лодочки тут же возле берега стоят. Лишь бы нам и твои люди помогали. Коли вам скорость нужна, так и самим поработать придется.

– Разумеется, поможем, – кивнул командир андреевской конницы и, обернувшись, махнул рукой. – Игорь, подводи свою первую сотню к мосткам!

Переправляли по два десятка коней разом. С причала заводили их по мосткам-сходам на паром и затем тянули руками толстый канат. Торчин же правил рулевым веслом. Течение само помогало людям. Поставит паромщик весло под нужным углом – и паром сам бежит куда требуется, помогай ему только ручной тягой. Да и воины, облепившие его по краю, изо всех сил отталкивались длинными шестами от дна. Кони, удерживаемые всадниками, волновались. Не давали им спрыгнуть с бревен ограждения по краю, сколоченные из длинных верхушек.

– Раз! Раз! Раз! – только и слышалось днем и ночью над Полой. Всхрапывали лошади, и доносился плеск воды.

Переправились все за два дня.

– Спасибо вам, братцы! – поблагодарил осунувшихся, умаявшихся до полусмерти паромщиков Василий. – Хороший паром вы сработали, вон ведь какую тьму переправили, – кивнул он на стоявшие на противоположном берегу конные сотни. – Теперь пусть мирным жителям тут служит.

– Удачи вам, ребятки, – махали вслед уходящей коннице розмыслы. – Помогай вам Бог!

– Ну что, ждем, когда санный путь встанет, а уже потом в поместье двигаем, – со вздохом сказал Торчин, вытирая мокрые от пота волосы. – Ничего, потрудились мы здесь славно, а вот теперь отдохнем. Ванька, Мирошка, вам баньку топить и воды наносить. Полуд, Юрий, вы ужин готовите. Все остальные, за мной! Надобно паром обиходить, поправить, а то вон как его после конной тысячи-то потрепало.

* * *

Следующая дневная остановка была через пять суток пути у крепости Холм. Ее воевода Ратибор самолично отпер тот особый амбар, в котором хранилась еда для долгих переходов и овес для коней.

– Кажный день самолично все проверял, Василий, – кивнул он на выносимые из глубины амбара мешки. – Чтобы ничего не сопрело и мышь бы не сточила. Все там в сохранности, как и закладывали.

– Спасибо, дядька, – поблагодарил его тысяцкий. – А насчет похода, так это тебе с самим отцом разговаривать нужно. Через месяц и он сюда по ледяной дороге подойдет. Думаю, не откажет. Нам ведь боевитая сотня ратных воев никогда лишней не будет.

Усвяты прошли без задержки, лед на стоячей воде уже был достаточно крепкий, разбивали копыта его только лишь на небольших речках и ручьях, там, где было течение. К началу декабря конная тысяча пришла в Полоцк. Князь Святослав Мстиславович был в отъезде. Решались какие-то важные дела в Смоленске, где правил его брат.

– Князь насчет вас указания оставил, – пробасил воевода Родовлад после приветствия. – Припас вам съестной и корм для коней мы выделим, людей в тепле разместим. Как вы уходить задумаете, мне загодя скажи, чтобы мы в дорогу все, что вам надобно, дали.