На Запад! - [16]

– Хорошо, Юргис, мы подумаем, – кивнул Назар. – А с этими-то, с полоняниками, что делать?

– Арнас, Пятрас! – крикнул, обернувшись к своим, старший литвин. – Берите людей и тащите этих к деревьям, развешивайте их всех, где и обычно. А этого в шубе в избу волочите, с ним в Вильно отдельный разговор будет! Что, Šuo[3], отбегался? Предупреждали ведь тебя: беги, пока жив! – и он наотмашь ударил Ярыгу кулаком в ухо.

Тот свалился с саней, а Юргис ударил его ногой в живот.

– Шубу замарал, падаль, – сплюнул он на подвывающего на льду мужика. – Разденьте их всех и хорошенько обыщите, там у каждого, небось, припрятано награбленное.

– Все, что с разбойных взято, вы оставите здесь, – твердо глядя в глаза Малмышу, проговорил Юргис. – Они на княжьей земле орудовали. Оружие – ваше, тут без разговоров. Можете ехать дальше. Держи, купец, – и он протянул кусок бересты с виднеющимся на ней черным оттиском.

Четверо воинов подхватили лесину и, сняв ее с рогатин, освободили проезд.

– А мыто как? Сколь отсчитывать-то нужно? – поинтересовался купец.

– Отсчитали уже, – усмехнулся Юргис, кивнув на стоящие поодаль четверо саней. Езжайте спокойно. Мы за этим Ярыгой уже год охотимся, все никак его не можем изловить. А тут на тебе, купеческая охрана его взяла, – и он покрутил удивленно головой.

Восемь саней покатили через освобожденный проход, а по левому, заросшему деревьями берегу на ветках уже сноровисто развешивали раздетых до исподнего и вопящих разбойников. Одного за другим, включая и раненых.

Дальнейший путь проходил по широкому, но сильно изгибистому руслу реки Вилии. Раз пять за последующие три дня пути обоз останавливали воинские конные отряды, и каждый раз после предъявления им куска бересты с оттиском они отпускали его дальше.

– Гляди-ка, Шумилович, чувствуется порядок у литвинов, – кивнул на отъезжающую конную полусотню Ипатий. – Лишнего не болтают, все у них по делу, даже не грабят чужих купцов и мзду с них не требуют, как это зачастую в наших княжествах бывает. Эдак Миндовг действительно всех в округе под себя подомнет и сильную державу сколотит.

– Конечно, сколотит, – подтвердил слова пластунского десятника Назар. – Лишь бы эта сильная держава потом на нас не пошла. Сам ведь знаешь, Ипатий, для чего мы в Вильно идем. За всем приглядывайте и побольше слушайте, для литвинов мы с вами самая обычная купеческая охрана.

Вильно открылся за большим изгибом реки, город был сильно растянут вдоль обеих ее берегов. Виднелись здесь и богатые усадьбы, но основная масса домов была бедная, темная и какая-то серая. Каменного зодчества здесь практически вообще не было. Улочки, уходящие от Вилии вверх, были все кривыми и грязными. «Благо сейчас зима, а вот что тут по весне будет?» – думали андреевские, оглядываясь. До нужного им русского торгового подворья добирались очень долго. Но вот наконец-то уже и оно. За высоким, словно бы крепостным забором, выстроенным из заостренного частокола, брехали собаки.

– Кого тут к ночи ближе принесло?! – выкрикнули из-под навеса небольшой околовратной башенки.

– Свои! Открывайте, братцы! – крикнул, подойдя к воротам, Малмыш.

– Все свои дома сидят, а вот чужие по улицам шатаются. – Пожилой страж в дружинном шлеме на голове выглянул из-под навеса вниз и теперь внимательно рассматривал весь подъехавший к подворью обоз.

– Тише, тише, ты не ори, служивый, – негромко сказал купец. – Передай Гостене Истомычу, что к нему приказчик от Путяты Строкова из Новгорода прибыл. Пускай сам сюда к нам выходит. Надеюсь, он дома?

– Дома, где ж ему быть? – ответили из башенки, и голова пропала.

Скоро за забором послышались крики, и большие двухстворчатые ворота, сколоченные из крепких вершинок деревьев, перехваченные железными полосами, громко заскрипели и распахнулись.

– Малмыш! Чтоб тебя! – Дородный осанистый мужик, широко раскинув руки, пошел навстречу гостю. Два купца крепко обнялись и теперь стояли перед воротами, похлопывая друг друга по спине.

– Чего ты верхового-то вперед не послал? – проворчал хозяин, поправляя съехавшую набок шапку. – Сейчас бы и баня уже была натоплена, и столы бы от яств и пития ломились!

– Да успеется еще, Гостена Истомыч, – улыбнулся Малмыш. – Надо бы сани во двор загнать и людей завести, ни к чему нам лишний глаз.

– О как! – Хозяин подворья сразу построжел и пробежал быстрым и цепким взглядом весь обоз и его охрану. – Острога, Рубец! – крикнул он своим стоявшим за спиной приказчикам. – А ну-ка быстро все сюда завозите, дворовых людей подгоните, пущай все у дальнего сарая разгружают.

Тут же раздались крики с наказами, кому и что делать, и на подворье началась суета.

– Это Назар Шумилович, – заходя за хозяином в большой дом, представил андреевца Малмыш. – Жми, жми ему руку, – хмыкнул он, видя, как недоверчиво оглядывает его купец. – Не простой это охранный вой, а человек от князя Ярослава Всеволодовича, что опять по праву свой стол взял в Новгороде. Вернее, даже от его воеводы, Андрея Ивановича. У него к тебе, Истомыч, особое дело будет, а какое, я даже и сам не ведаю. Так что вам с глазу на глаз переговорить надобно будет.