На волнах страсти - [17]

— Да, очаровательную картину вы нарисовали, — мечтательно зажмурив глаза, — произнес Роберт. И даже звучно прищелкнул языком. — А вот мы, валлийцы, многое уже утратили из своего прошлого, из кельтской культуры. Даже язык забыли. Сейчас вряд ли кто-то сможет достаточно свободно изъясняться на уэльском. К сожалению, я тоже не исключение из этого правила. Так что остается вам только позавидовать.

— Кстати, Роберт, если у меня достаточно благополучно со слухом, то прозвучало романтичное слово «акваланг». Стало быть, вы не только журналист, но и спортсмен-подводник? Наследник Жака Кусто?

Роберт не удержался от хвастовства. Да и кто бы смог, когда тобой столь искренне и умело, восхищается юная леди с замечательными малахитовыми очами, в периоды заинтересованности, искрометного веселья и страсти начинающими переливаться изумрудными гранями? На его лице появилось столь обычное для мужчин выражение самодовольного превосходства.

— Да, мадам. Перед вами великий покоритель морских глубин. Хотя, конечно, до Жака Кусто мне далеко. Я ведь просто любитель. Впрочем, не только в плавании с аквалангом: Теннис, крикет, крокет, гольф и так далее. Как говорится, журналистская профессия обязывает. Ну, а главное и самое стойкое мое увлечение, с детства — это конные скачки. Стипль-чез.

— Скачки? — искренне удивилась Анна и нескрываемо критическим и недоверчивым взглядом обвела его с головы до ног.

— А что вас удивляет?

— Ну, честно говоря, я полагала, что при вашей комплекции такой вид спорта противопоказан. Я немного знакома с наездниками и с лошадьми. Мой дядя, брат матери, разводит и тренирует лошадей липицкой породы, в Пибере. В молодости долгое время выступал в Вене, в Испанской школе верховой езды. Так вот, я хочу сказать, что он невысокого роста и очень худенький. До сих пор следит на фигурой, несмотря на возраст. Не хочу, говорит, перегружать и дезориентировать лошадей во время тренировок.

— О, вот так приятный сюрприз. Я много слышал и о «липициарах», и о Венской школе верховой езды. Просто повезло, что встретился со столь знающей женщиной и с такими интересными родственными связями. Но, боюсь, что вы стали жертвой традиционного заблуждения. Вы видели специалистов по выездке лошадей и, возможно, жокеев, участвующих в гладких скачках. Да, в этих видах, действительно, нужны всадники невысокие и с минимальным весом. В детстве я как раз начинал с этого, пока не вырос. Первые несколько лет вообще катался на пони. А когда вышел за нужные габариты, перешел на скачки с препятствиями. В них как раз все наоборот.

— А именно?

— А именно, нужны, как раз такие, как я. Крепкие, достаточно высокие, с длинными и сильными ногами, развитыми плечами и спинными мышцами. Я не хвастаюсь, просто констатирую факт. В стипль-чезе лошадь требует особого управления, а всадник — максимальной устойчивости. С длинными ногами легче обхватить круп скакуна и удержаться во время прыжка через препятствие, проще управлять ею. В общем, не буду отнимать время ненужными техническими и биологическими подробностями. Я и так слишком много наговорил.

Последнюю, откровенно лицемерную фразу Роберт выдавил из себя с огромным трудом. С плохо скрываемой надеждой на просьбу о продолжении. О своем геройстве, одаренности и необычности красивой женщине, за которой только начал ухаживать, любой мужчина может рассказывать до бесконечности. Тем более, если она такая чуткая и деликатная, искренне заинтересовавшаяся тобой и задающая столь умные и приятные вопросы.

И дама его не разочаровала.

— Ну, что вы, Роберт. То, что вы рассказали, звучит так романтично. Я готова слушать вас хоть до рассвета. Я сама давно мечтаю принять участие в конных соревнованиях. Дядя Фердинанд научил меня ездить на лошадях, когда я провела у него пару каникул. Но это было давно, еще в детстве. Сейчас уже вряд ли получится. Но хотелось бы продолжить когда-нибудь, когда будет возможность.

— Да, жаль, что здесь, в Хургаде, нет таких возможностей. Но, если хотите, мы можем найти замену. Винсерфинг или параплан. Покатаемся на подводной лодке. Я уже наводил справки. Арабы купили у русских небольшую «шпионскую» подводную лодку и переделали ее на смотровую. Сделали большие иллюминаторы по бокам, и прозрачную носовую часть. Получилось что-то вроде «Наутилуса» капитана Немо, как в романе Жюля Верна. Я и сам бы с удовольствием прокатился на такой посудине, полюбовался бы подводным миром в комфортных условиях.

Анна немного помедлила с ответом, затем слегка насупилась, изображая недовольство, и заявила.

— Простите, Роберт. Я ценю вашу заботу, но не очень разделяю ваше снисходительное отношение к женщинам. Не могли бы мы усложнить задачу?

— Что вы имеете в виду? — уловив ее недовольство, Роберт тоже принял официальный тон.

— Ну, хотя бы дополнить катание на подводной лодке плаванием с аквалангом. Мне кажется, это было бы интересным и полезным для меня. Расширить свой кругозор, испытать себя в новом качестве. Хотя бы для того, чтобы было чем похвастаться дома, перед знакомыми, — нарочито легкомысленно заявила Анна, чтобы снять излишнюю напряженность светской беседы. Разговор как-то незаметно развивался вширь и вглубь, постепенно усложняясь и втягивая в себя все новые проблемы и темы.