На веки вечные - [36]

Мы остановились, чтобы отдышаться, соприкасаясь лбами, замерев на секунду.

— Эвер... — выдохнул Уилл, — все в порядке?

Я кивнула.

— Да.

— Ты уверена?

Я поцеловала его, чтобы скрыть то, что была не полностью уверена, не совсем. Где-то в голове у меня крутилась мысль, что, может быть, все происходило слишком быстро, но от девочек из школы я знала, что для большинства из них две недели ожидания показались бы целой вечностью, что для многих из них я была до странности осторожной. И то, что в шестнадцать лет я была девственницей, причисляло меня к меньшинству тех девочек, кого я знала. И то, что я только сейчас начала это делать, добралась до второй базы,[19] как говорят парни, было необычно.

Но я не хотела думать о этом. А просто хотела целовать Уилла, позволять ему трогать меня и чувствовать его кожу под своими ладонями. Ощущения были невероятными. Я чувствовала себя желанной. Любимой. Чувствовала себя, как кто-то еще, не Эвер Элиот. Я не рисовала, не фотографировала, не занималась в школе. Я была с парнем.

В голове у меня промелькнуло воспоминание о сильных, уверенных руках и серьезных темных глазах: о руках Кейда, его глазах.

Я моргнула и посмотрела в глаза Уилла, в голубые, пламенеющие глаза. Увидела его руки у себя на талии, сильные, да, но мягкие, ухоженные руки. Руки Кейда от работы огрубели, покрылись мозолями.

Какое это имело значение? На мне были руки Уилла, а не Кейда. И это было нормально, верно? Кейд был моим другом по переписке, Уилл был моим парнем. Конец разговора.

Я выбросила из головы щекочущее сомнение, закрыла глаза и коснулась губ Уилла. Искры так и летели, жар накатывал волнами. Тело напряглось, в голове был полный хаос, в животе сводило от волнения. Поцелуй стал глубже, и руки Уилла мучительно дразняще скользят по моим бокам, проникают под чашечки бюстгальтера. Мои пальцы гладят его по спине, груди, плечам, касаются обнаженной кожи под его рубашкой. Я не могла дышать, да и мне было все равно. Это так возбуждало — это пьянящее приключение, в которое я с готовностью окунулась. Я выгнула спину и, глубоко вздохнув, приподняла грудь, и теперь ладони Уилла касались чашечек бюстгальтера. Я почувствовала, как твердеют соски, а его руки замирают, так, что нижний край его ладони касается твердого бугорка. Внутри меня сверкали молнии, которые были готовы вспыхнуть и засверкать, если бы он прикоснулся к коже.

Я едва не вздохнула от разочарования, когда он положил ладонь вверх, мне на плечо, но (о, да!) он убирал лямку, освобождая мою левую грудь, и вот его пальцы отодвинули край чашечки, а наши губы и языки переплелись в безумном танце поцелуя. Я чувствовала себя такой взрослой, такой живой, столь переполненной пониманием того, что мы делаем, что не могла держать это внутри себя.

Другая лямка уже свисала у меня с плеча, и он уже отодвигал чашечки, и моя грудь была свободна, а его пальцы скользили по коже, и я вся горела и стонала, когда он коснулся соска, из-за чего тот стал твердым, как бриллиант.

Моя футболка все еще свисала с его рук, из-за нее мы не могли видеть друг друга. А что, если снять футболку? Я подумала об этом, и от этого у меня закружилась голова. Это был бы большой шаг. Позволять ему трогать меня было одно, а снять футболку, чтобы показать ему свое тело — другое.

До того, как могла бы передумать, я прервала поцелуй и скинула футболку. Увидев мое обнаженное тело, освещенное лунным светом, который проникал через люк на крыше машины, Уилл резко вдохнул воздух. Он усмехнулся и сам снял рубашку, и теперь была моя очередь ахать при виде рельефных мышц его точеного пресса и резинки трусов от Кельвина Кляйна, которая выглядывала поверх его джинсов «Хьюго Босс». Я коснулась его груди, проведя пальцами по линиям пресса, а он просто смотрел на меня. А потом медленно прикоснулся к моему соску, и по моему телу прошла волна чистого наслаждения.

Я выгнула спину, откинув голову назад, и его ладонь обхватила мою грудь и нежно и со знанием дела приподняла ее. Я знала, что он делал это раньше, это было понятно хотя бы из того, как Уилл касался меня, особенно из того, как он завел руки за спину и непринужденно, одной рукой, расстегнул мой бюстгальтер.

Откинув в сторону кружево и шелк, он встретился со мной взглядом, и я посмотрела на него в ответ, без слов говоря, что все в порядке, хотя сердце у меня в груди билось так, будто первобытный барабан. Я отчаянно хотела прикрыться, но не стала этого делать, потому что Уилл смотрел на меня голодным взглядом.

И потом он нагнулся ко мне, перегнувшись через приборную панель между нами, и стал целовать, возвышаясь надо мной, так что его грудь касалась моих сосков. Одной рукой он нащупал кнопку управления сиденьем и наклонил его назад так, чтобы я лежала. А он был надо мной, и его пальцы скользили у меня по животу, остановившись у пояса моих джинсов, и я поняла, о чем он просит.

— Еще нет, — прошептала я, — пока нет.

Он поцеловал меня в шею.

— Конечно, Эвер. Может, я могу просто... немного потрогать тебя? Я знаю, как сделать так, чтобы тебе было по-настоящему хорошо.

Я знала, о чем он говорит. Может, я и была девственницей, но глупой не была точно. Конечно, я трогала себя. Знала разные способы довести себя до оргазма и только могла представить, как было бы хорошо, если бы кто-то делал это со мной. Но... это было бы все равно, что признаться, что хочу заняться любовью с Уиллом. Я знала, что именно туда все и шло. Знала, что именно этого он и хотел. И какая-то часть меня тоже хотела этого. Но была еще другая часть, которая не была уверена. Не уверена ни в том, готова ли я, ни в том, является ли Уилл тем человеком, с которым нужно сделать это впервые.