На трех Олимпиадах. Хельсинки. Мельбурн. Рим. - [22]

На следующий год американцы побывали у нас в СССР. И в первой встрече в Москве я проиграл Шеппарду. Проигрышу всегда находится оправдание.

У меня также. К матчу США — СССР я не готовился основательно, так как сдавал экзамены в институте. Не помог "магический" взгляд.

Приехав к себе в Америку, Шеппард поспешил заявить, что теперь он никому не проиграет и на первенстве мира в Мюнхене выиграет золотую медаль. Такие высказывания американских спортсменов не редкость, и мы к ним привыкли. В Мюнхен Шеппард побоялся приехать, а его преемник Клайд Эмрич проиграл мне 15 килограммов.

Наступил 1956, олимпийский, год. Шеппард неоднократно выступает в спортивной прессе с заявлениями о том, что в Мельбурне он без конкуренции завладеет золотой медалью. Сейчас ему, мол, нет противников…

Готовился я к состязаниям особенно тщательно, очень хотелось наказать хвастунишку. Я знал, что наши противники не отличаются скромностью. Однако, приехав в Мельбурн, мы убедились, что Шеппард находится в отличной спортивной форме, но победить его можно.

Не надеясь выиграть у меня в честном бою, мой противник прибегает к такой мере: через наших атлетов просит передать, сколько он сейчас поднимает. И назвал сумму троеборья на 20 килограммов больше своего лучшего результата. Разумеется, мы весьма критически подошли к такому чудовищному достижению.

Какую же цель преследовал американский спортсмен, говоря о своих "рекордах"? Потом он сам нам признался. Если я узнаю, что Шеппард поднимает так много, то буду переживать, плохо спать, а на состязаниях выступлю ниже своих возможностей.

С волками жить — по-волчьи выть. Времени до начала соревнований было еще достаточно. Я отдохнул пару дней, затем провел легкую тренировку, типа разминки, накопил достаточно сил. И решил не на словах, а на деле убедить противника в моих возможностях. На одной из тренировок, когда в зале находился Шеппард, я легко поднимал предельный вес под аплодисменты присутствующих зрителей. Шеппард так расстроился, что не смог усидеть в зале до конца тренировки. Приехав в деревню, он сел играть в карты и проиграл около 600 долларов. Сумма большая! С этого дня мой противник как-то совсем скис и уже не мечтал о выигрыше. Ответная психическая атака удалась. Противник деморализован.

Наступил день моего выступления. Состязания начинаются вечером. Последние часы тянутся томительно медленно. Не нахожу места. Все товарищи уехали на соревнования, а мне нельзя. Приходится в одиночестве коротать время.

С утра ничего не брал в рот: вес был на 800 граммов больше нормы, 90 килограммов. Иду в медпункт проверить вес. Взвешиваюсь. Когда схожу с весов, задеваю плечом большое зеркало. Оно срывается с гвоздей и вдребезги разбивается об пол. "Черт подери, — ругаюсь, — поставили весы, где им не место". На меня сокрушенно смотрит медицинская сестра: "Говорят, раньше у русских это считалось плохим признаком. Тебе сегодня выступать?"

— Да. Бросьте вы эти бабушкины сказки рассказывать. Какое имеет отношение зеркало ко мне, к моим выступлениям! Помогите, пожалуйста, подобрать осколки.

Не очень вежливо, конечно, но злость берет, когда слышишь такие глупости.

На следующий день после выступления мне пришлось снова вспомнить о случае с зеркалом. Ко мне подходит группа спортсменов из другой делегации. Спрашивают, правда ли, что я перед состязаниями разбил зеркало. Среди спортсменов немало людей, которые верят в различные приметы. Оказывается, один из ватерполистов тоже разбил зеркало, а им предстоит сегодня ответственная встреча с югославами.

Отвечаю: "Бояться нечего. Выиграете". На следующий день узнаю: проиграли. Правильно, не верь в приметы.

За час до начала соревнования приезжаем в "Экзебишен холл". Вся команда в полном составе. У ребят настроение неплохое. Для них все волнения и переживания уже позади. Рыбак и Богдановский в окружении любителей автографов — приятное занятие после успешных выступлений!

Взвесился. Шеппард легче. Ничего, больший вес еще не поражение. Врач подсчитывает пульс — 120 ударов в минуту. Отличное стартовое состояние. Теперь можно не сдерживать себя. Пусть сердце бьется учащенно, глаза сверкают и появляется чувство, что ты готов сдвинуть горы. Такое состояние сейчас необходимо. Подкрепляюсь крепким мясным бульоном, заправленным "Пролаком", порошком, содержащим большое количество белка. Выпиваю чашку крепкого черного кофе и проглатываю витаминную "бомбу" — необходимый комплекс витаминов и микроэлементов.

Диктор объявляет: "Приготовиться для построения и представления публике". 16 атлетов выстраиваются на сцене. Зрительный зал довольно оригинальный, имеет вид креста. Помост установлен под куполом, как раз на середине. Одна часть креста отгорожена, там размещены раздевалки и помосты для разминки. В зале около 400 зрителей, которые тепло приветствуют атлетов.

Расположение сцены, помоста и судей напоминает состязания в Хельсинки. Но судейское жюри возглавляет президент Международной федерации гиревого спорта и физической культуры Нюберг, представитель Финляндии, который относится к нам довольно лояльно.

Начинается жим. Мне выходить последнему. Поэтому иду в раздевалку отдыхать. Массажист растирает согревающей растиркой плечи, руки, колени. Забинтовал кисти рук, чтобы лучше удерживать в руках предельный вес. Готов к подъему штанги. Иду на разминку. Походка легкая, пружинистая, ощущаю какую-то необычайную легкость в движениях. Но возбуждение очень велико. Плохо: жим требует больше спокойствия, сосредоточенности. Искусственно выполняю все: упражнения в замедленном темпе. Иначе нельзя, перегорю, не хватит нервной энергии до конца соревнований. Видимо, они закончатся далеко за полночь, часов через семь-восемь.