На том стою - [15]

— Вы опять смеетесь надо мной.

Я посмотрел на электрокамин. Он не подавал признаков жизни, но в комнате стало чуть теплее. Я решил, что и мне пора выпить.

Я вышел на кухню и налил себе, выпил, налил снова и вернулся. У нее в руках был маленький кожаный бумажник. Она показала его мне.

— У меня с собой пять тысяч долларов в дорожных чеках. По сто долларов каждый. На что вы пойдете за пять кусков, Марло?

Я глотнул виски и прикинул с рассудительной миной:

— При нормальных расходах это купило бы меня с руками и ногами на несколько месяцев. Если бы я продавался.

Она постучала по ручке кресла.

— Ничего, продашься, — сказала она. — Это только задаток. Я могу хорошо заплатить. У меня больше денег, чем тебе могло бы присниться. Мой покойный муж был так богат, что просто смешно. Я вытрясла из него полмиллиона долларов.

Она цинично улыбнулась.

— Надеюсь, мне никого не понадобится убивать.

— Не понадобится.

— Мне не по вкусу эта интонация.

Я покосился на пистолет. Пока я не тронул его и пальцем. Она пришла пешком из «Касы» посреди ночи, чтобы принести его мне. Лучше было пока его не трогать. Я пристально осмотрел пистолет. Склонился и понюхал его. Я мог бы и не трогать его, но уже знал, что не удержусь.

— Кто схлопотал пулю? — спросил я ее. Пронизывающая стужа комнаты проникла в мои вены. Моя кровь была холодна как лед.

— Только одну пулю? Откуда вы знаете?

Тут я схватил пистолет. Вытащил обойму, осмотрел ее, вставил обратно. Она со щелчком встала на место в рукоятке.

— Ну, может, и две. В обойме шесть пуль. В пистолет входит семь. Вы могли вогнать пулю в ствол, а затем сунуть еще одну в обойму. И, конечно, могли отстрелять всю обойму и набить по новой.

— Мы просто болтаем, не так ли? — сказала она. — Нам не стоит тратить время попусту.

— Хорошо. Где он?

— Лежит в шезлонге на моем балконе. Все номера, выходящие на море, — с балконами. Балконы разделены бетонными стенками. Думаю, профессионал-альпинист или верхолаз смог бы перелезть, но не с грузом. Я живу на двенадцатом этаже. Выше ничего нет, только чердак. — Она остановилась, нахмурилась, беспомощно махнула рукой. — Это звучит как треп, но он мог попасть туда только через мою комнату. А я его не впускала.

— Вы уверены, что он мертв?

— Вполне уверена. Мертвее некуда. Холодный как камень. Я не знаю, как это случилось. Я не слыхала ни звука. Я проснулась среди ночи, но не от звука выстрела. В любом случае к этому времени он уже остыл. Так что я не знаю, что разбудило меня. Я не сразу вышла на балкон. Я лежала и думала. Я не могла уснуть. Прошло немного времени, и я включила свет, ходила по комнате, курила, потом заметила, что туман рассеивается и свет луны падает на мой балкон. Когда я вышла на балкон, земля была еще покрыта туманом. Было чертовски холодно. Звезды были такие огромные. Я простояла на балконе довольно долго, прежде чем увидела его. Наверное, это покажется трепом. Не думаю, что полиция примет это за чистую монету. Даже для начала. А потом… — в общем, поверьте, у меня нет и одного шанса против миллиона, если мне не помогут.

Я встал, допил остатки виски и подошел к ней.

— Позвольте мне сказать вам кое-что. Во-первых, вы слишком спокойно относитесь к случившемуся. Ни паники, ни истерик, ничего. Затем, я слышал вчера целиком всю беседу между вами и Митчеллом. Я вывернул эти лампы, — я указал на стенной камин, — и приставил стетоскоп к перегородке. Что знал про вас Митчелл? Он знал, кто вы, и этого было достаточно. Стоило ему предать это огласке, и вам пришлось бы вновь скитаться и менять имена. Вы сказали: «Я самая везучая баба на свете, раз я жива». Теперь человека, находят мертвым на вашем балконе, он застрелен пулей из вашего револьвера, и этот человек, конечно, Митчелл. Верно? — Она кивнула.

— Да. Это Ларри.

— И вы его не убивали, вы говорите, но полицейские вряд ли в это поверят, даже для начала. А потом и вовсе нет. Я думаю, вы уже бывали в подобном переплете.

Она по-прежнему смотрела на меня снизу вверх. Она медленно встала. Наши лица сблизились. Мы пристально смотрели друг другу в глаза. Мне это было нипочем.

— Полмиллиона долларов — это масса денег, Марло. Вы не святой, чтобы отказываться. На свете есть еще места, где мы могли бы чудесно жить. В одном из этих небоскребов на набережной в Рио. Я не знаю, насколько хватит денег, но о таких вещах всегда можно договориться полюбовно, не так ли?

Я сказал:

— Вы не женщина, а целый женский комитет. Сейчас рассуждаете как преступница. Когда я увидел вас впервые, вы были спокойной, хорошо воспитанной дамочкой. Вас воротило от ковбоев вроде Митчелла. Затем вы купили пачку сигарет и зачем-то выкурили одну через силу. Затем вы дали ему себя приласкать, когда приехали сюда. Затем порвали свою блузку для меня, циничная, как цаца с Парк-авеню, когда ее кормилец-поилец решит вернуться домой к жене. Затем вы дали мне приласкать вас. Затем вы трахнули меня по башке бутылкой виски. Сейчас вы говорите о роскошной жизни в Рио. Которая из вас проснется со мной поутру?

— Пять тысяч долларов на бочку. И куда больше в будущем. Полиция не даст вам и пяти зубочисток. А если вы иного мнения — телефон к вашим услугам.