На тайной службе её величества - [4]

Бонд взглянул на мужчин. И сразу же почувствовал что-то неладное. Они закатили брюки до колен и спокойно ждали, держа ботинки в одной руке, а оружие в другой. На чудесное избавление рассчитывать не приходилось. Это продолжение той же серии. Ну и ладно. Не обращая внимания на тех двоих, Бонд наклонился, закатал брюки так же, как они, и, пока возился с носками и ботинками, зажал в руке один из ножей, спрятанных в каблуке, потом, повернувшись вполоборота в сторону лодки, которая уже достигла мели, переложил его в правый карман брюк.

Не было произнесено ни слова. Девушка первой забралась в лодку, за ней Бонд, затем последовали те двое, они же помогли завести мотор на корме. Рулевой, ничем не отличавшийся от простого французского рыбака, промышляющего в глубоких водах, развернул тупой нос «Бомбары», дал полный вперед, и они поплыли в северном направлении по ударяющим в корму волнам: золотистые волосы девушки развевались за ее спиной и нежно касались щеки Джеймса Бонда.

— Трейси, вы можете простудиться. Вот, накиньте мой пиджак.

Она протянула руку, помогая ему накинуть пиджак ей на плечи. В этот момент руки их соприкоснулись, она пожала его ладонь. Что за черт? Бонд придвинулся ближе и почувствовал ее ответное движение. Он бросил взгляд на тех двоих. Они сидели, сгорбившись на ветру, держа руки в карманах, настороженные, но как бы безразличные. Быстро таяла позади, пока не превратилась в "золотистое свечение на горизонте, цепочка огней — это был Руайаль. Правой рукой Бонд нащупал в кармане нож, наличие которого несколько успокаивало, и осторожно провел большим пальцем по лезвию, острому как бритва.

Пока он раздумывал о том, как и когда сможет использовать это оружие, подсознательно проигрывал в памяти все, что случилось с ним за прошедшие сутки, стараясь понять, что бы все это могло значить.

2. Туризм по большому счету

Почти ровно сутки назад Джеймс Бонд осторожно вел свою машину, старенький «Континентл Бентли» — шасси типа "Р" с мощным шестицилиндровым двигателем и задними ведущими, коэффициент полезного действия 13:40, — на котором он ездил уже три года; он вел машину по скоростной, но однообразной трассе № 1, соединяющей Аббевилль с Монтре, по пути, которым туристы из Англии возвращаются домой — самолетом компании «Силвер сити Эруэйз» из Ле-Туке или паромом из Болоньи или Кале.

Он ехал быстро, но с безопасной скоростью, делая 80—90 миль в час, бросив педаль газа и поставив автомат, который встроен во все машины класса «ралли», и мысли его были целиком заняты составлением письма о добровольной отставке, об уходе из Секретной службы.

Письмо, адресованное «лично М.», выглядело уже примерно так: "Сэр, имею честь просить Вас принять мою немедленную отставку из Секретной службы.

Причиной подачи данного прошения, которое я вручаю Вам с большим сожалением, является следующее:

(1) Мои обязанности в Службе до прошлого года были связаны с деятельностью отдела 00, и Вы, сэр, были настолько любезны, что время от времени выражали свое удовлетворение моей работой, от которой и я получал большое удовольствие. Однако, к моему большому огорчению (Бонду очень понравилось это слово — «огорчение»), после успешного завершения операции «Гром» от Вас лично я получил инструкции сосредоточить свои усилия, без указания даты исполнения (еще одна великолепная фраза!), на поисках Эрнста Ставро Блофелда и его задержании вместе с любыми другими членами организации СПЕКТР — Специального исполнительного комитета по контрразведке, терроризму, ответным действиям и принуждению, если эта организация была создана вновь после ее разгрома при завершении операции «Гром».

(2) Я неохотно принял, как вы, наверное, помните, это новое назначение. Мне казалось, и я тогда же об этом заявил, что подобная чисто следовательская работа может быть с равным успехом выполнена при помощи обычных полицейских методов другими отделами Службы — местными резидентами, союзническими зарубежными секретными службами и Интерполом. Мои возражения были отклонены, и почти год я вынужден был заниматься в разных точках земного шара обычной детективной работой, которая заключалась в проверке любых незначительных слухов, любых возможных версий и ни к чему не привела. Я не обнаружил никаких следов этого человека или возрожденного СПЕКТРа, если он вообще существует.

(3) Мои многочисленные просьбы освободить меня от этой утомительной и бесплодной работы, даже когда я обращался к Вам лично, были либо проигнорированы, либо, иногда, даже не выслушаны, мои частые уведомления, выдержанные в критическом духе (тоже неплохое выражение), о том, что Блофелд мертв, расценивались, мягко говоря, недостаточно вежливо. (Ловко! Может, даже слишком ловко!)

(4) Упомянутые выше неблагоприятные обстоятельства достигли своего апогея, когда я выполнял секретное задание (см. Дело R'S РХ 437/007) в Палермо, охотясь за неким невероятно вероломным зайчиком. Животное это приняло облик некоего Блоэнфелдера, весьма респектабельного немца, занимающегося виноградарством — в частности прививками мозельского и сицилийского сортов, дабы увеличить содержание сахара в последнем, который, между прочим, да будет Вам известно (здесь, пожалуй, без соответствующей редакции не обойтись!), может прокисать. Расследование деятельности указанного субъекта обратило на меня внимание мафии, и миссия моя на Сицилии закончилась, мягко выражаясь, бесславно.