На Святой земле - [14]

– У тебя замок есть?

– Две деревушки за моим родом и замок. Правда – скромный, два этажа, но стены вокруг, подвесной мост через ров. Недалеко аббатство Святого Валентина. Отличные места, я тебе скажу!

– Мне позволительно будет узнать, почему покинул родину?

– Хм, отвечу. Любовь, мой друг! Она предпочла другого, побогаче. Пока отец мой, хоть и стар, может управлять хозяйством, я решил податься на Святую землю. Веру Христову защитить, себя испытать. Каждый мужчина должен совершить в жизни должный поступок, чтобы было о чём рассказать в старости внукам.

– Огюст! Но служба здесь трудна и опасна. Ты ещё не женат, потомков нет, а голову можешь сложить в любой момент!

– Всё в руках Божьих. Но тут мы с тобой на равных. Ты тоже не женат, детей нет, и погибнуть у тебя шансов больше, чем у меня.

– Почему это?

– Умеешь меньше.

Последняя фраза царапнула душу. Неприятно, но факт, констатация реальных возможностей, ситуации.

– Не боишься смерти? – продолжил Саша.

В других обстоятельствах, будь Саша трезвым, он бы не начал такой разговор. Всё же вино развязывает языки.

– Смерть? Всего лишь миг. Не она страшна, а её ожидание. Не жди, и она не придёт.

– Ты фаталист, Огюст.

– Разве ты другой? Давай ещё выпьем.

Саша лишь пригублял кружку, потому утром чувствовал себя хорошо. А у некоторых рыцарей вид помятый, лица хмурые. А надо в поход, объявленный заранее. На площади уже начала выстраиваться колонна. Конные рыцари – пять десятков, каждый из которых в бою трёх-четырёх мамлюков стоит. За ними оруженосцы, большей частью пешие. Капеллан молитву счёл, перекрестил рыцарей, и они выехали из Тампля в город, где уже на рыночной площади их ожидали пилигримы. Народа в Тампле сразу заметно поубавилось.

Уже после завтрака Огюст подозвал Сашу:

– Надо идти в арсенал, подобрать броню и оружие.

– Я говорил, у меня нет денег.

– На Святой земле все трофеи – оружие, кони, ценности – сдаются в орден. И всё, что я перечислил, ты получишь бесплатно. Конь у тебя есть, вместо сабли можешь получить меч как сержант.

– Я к сабле уже привык, – быстро вставил Саша. – Как и к шлему.

– О, это не всё.

В арсенале вопросов не задавали, сами вчера были свидетелями, как Сашу посвятили в братья. Дольше всего подбирали кольчугу. Богатые заказывали её у кузнецов-оружейников. Кольчуга ковалась по размеру и долго – полгода. У Саши не было ни денег, ни времени, приходилось вынужденно подбирать. Кольчуга – не рубашка, не растянешь. А Саша парень крупный. Часа через три удалось подобрать по размеру – крупные кольца, на груди кое-где в кольцах всечка серебром, рукава длинные, до запястья. Потом подобрали такие же кольчужные штаны. Напоминали они современные колготки – носки и штаны вместе. Получилось не быстрее, чем подбор кольчуги. Далеко за полдень нашлись такие. На правом бедре небольшая прореха от удара, но Огюст сказал – ерунда, кузнец за несколько дней исправит. Щит подобрали по весу и размеру. Для Саши всё вновь. Взгляд его на копья упал. Огюст охладил:

– Копья только для рыцарей. Ты научись саблей и щитом работать конно сначала, да в кольчуге. Она движение стесняет, вес лишний. С непривычки тяжело и неудобно. Но привыкай, потом чувствовать на себе её не будешь.

Кольчугу и штаны в мешок уложили. Саша поднял. Ого! Пуд весом, как не более. А ещё войлочный поддоспешник, но с ним проще.

Сержант уже не с оруженосцами жил, а в комнатах для рыцарей. Для многих оруженосцев стать сержантом – потолок мечтаний, вершина карьеры.

В комнате Огюст помог одеться, причём полностью. На рубашку поддоспешник, потом кольчужные штаны, затем кольчуга, пояс с саблей, в завершение – шлем.

– Ремень под подбородком застегни, иначе от лёгкого удара слетит, – строго сказал Огюст.

Тяжело и жарко. Во внутренних помещениях дворца рыцарей температура такая же, как на улице, по ощущениям – градусов сорок. Саша взмок сразу. А Огюст командует:

– Саблю в руку! И теперь подвигайся. Представь – перед тобой враг, отбивай удары.

О! Саша подвигался, помахал саблей, отражая удары воображаемого противника. Тяжело, железо на теле сковывает движения, пот заливает глаза, и смахнуть его невозможно, шлем не даёт. А ещё обзор ограничен. По бокам головы сталь, перед глазами бармица – кольчужная сетка. Как в танке, ей-богу! Так и сказал Огюсту. Прикусил язык, да поздно. Рыцарь сразу спросил:

– Где? Я не понял?

– Как в котле. Видно плохо, жарко, тяжело.

– Привыкай. Впредь все занятия в полном облачении проводить будем.

Александр вздохнул. Но уже не денешься никуда, как с подводной лодки. Взялся за гуж, не говори, что не дюж.

Со следующего дня занятия продолжились. Упорные, изнурительные порой. Больше всего досаждали жара и тяжёлые доспехи. Но постепенно к тяжести привык, а к жаре так и не смог. По мере того как овладевал приёмами сабельного боя, входил во вкус, упражнения стали нравиться. И Огюст заметил.

– Александер, ты делаешь успехи, – сказал он, когда возвращались в рыцарский замок. – Мне всё труднее пробить твою защиту.

Огюст называл его на западный манер – Александером, с ударением на последнем слоге. Много времени рыцарь и сержант проводили вместе – в учебных боях, за столом, на отдыхе. Постепенно сблизились, насколько это было возможно между дворянином и простолюдином. Огюста удивляла привычка Саши часто мыться, особенно учитывая дефицит воды. В Акре ещё тёплое море выручало. Саша вечером уходил на берег, плескался и плавал. Смыть пот после занятий в войлочном поддоспешнике на теле – это ли не удовольствие?