На суше и на море. Сатанстое (сборник) - [53]

– И то и другое, – смеясь и вместе с тем плача, ответила Люси.

– Можно мне узнать его имя?

– Его имя, мистер Дреуэтт? Да ведь это наш Милс, наш дорогой Милс. Разве вы ничего не слышали о Милсе? Ах да! Я совсем забыла, что вы никогда не были у нас в Клаубонни. Но какой приятный сюрприз, Грация?

Мистер Дреуэтт терпеливо выждал, когда окончатся пожимания руки Грации и когда Люси снова заговорит.

– Вы еще что-то хотели сказать, мисс Гардинг?

– Я? Да, правда, я теперь ничего не помню. Неожиданность, радость, простите, мистер Дреуэтт. Да, я хотела сказать, что мистер Милс Веллингфорд – воспитанник моего отца, который также и его опекун, – вы знаете, брат Грации.

– Но позвольте спросить, в каком родстве он находится с мистером Гардингом?

– О! В очень близком. Нет, постойте, я говорю глупости! Ни в каком.

Мистер Дреуэтт был настолько воспитан, что счел нужным удалиться. Он это сделал с таким тактом и достоинством, что я пожалел, что мне было не до того, чтобы хорошенько полюбоваться на него. Мы все впятером уселись на скамейку в одной из наиболее уединенных аллей.

– Мы все время ждали вас, так что вы не врасплох застигли нас! – вскричал мистер Гардинг, хлопая меня по плечу. – Я оттого и согласился приехать в Нью-Йорк, что последнее судно из Кантона известило, что «Кризис» отправляется вслед за ним через десять дней.

– И представьте себе наше удивление, – добавил Руперт, – когда мы прочли: «Кризис», капитан Веллингфорд!

– Мои письма должны были еще раньше подготовить вас к этому.

– Но вы в них говорили о Мраморе, и мы были уверены, что он примет команду, когда догонит вас.

– Но он, вероятно, рассудил, – несколько самоуверенно сказал я, – что судно не в очень плохих руках.

– Конечно, так, – добродушно ответил Гардинг. – Как же, со всех сторон говорят, что вы делали просто чудеса; одно отнятие у французов «Кризиса» – это подвиг, достойный самого Трукстона.

В то время Трукстон был морским идолом в Соединенных Штатах; он пользовался у нас такой же славой, как Нельсон в Англии.

– Я только исполнял свой долг, – ответил я, опустив глаза и стараясь не смотреть на Люси; но умолчал о том, что французы завладели нашим судном, пока мы спали.

– Однако вы все-таки сумели отнять «Кризис» у французов и сохранить его! – послышался дорогой для меня голос, прозвучавший в моих ушах, как дивная мелодия.

– Да, – возразил я, – мы оказались счастливее своих неприятелей, но надо быть справедливым: мы этим обязаны капитану Ле Конту, любезность которого дошла до того, что он оставил в наше распоряжение шхуну.

– Мне этот факт казался всегда очень странным, – сказал Гардинг. – Тут что-нибудь да кроется под видом великодушия этого француза.

– Вы несправедливы к бедному Ле Конту; то был храбрый моряк с рыцарскими идеями. Может быть, не имея своих пассажиров, он поступил бы иначе; я всегда думал, что он сгорал нетерпением остаться один в обществе мисс Мертон, а потому и постарался как можно скорее отделаться от нас. Он безумно любил ее и ревновал ко всем.

– Мисс Мертон?! – воскликнула Грация.

– Мисс Мертон! – повторил Руперт, устремляя на меня любопытный взор.

– Мисс Мертон! Отделаться от нас! Кто же это такие мисс Мертон и мы, от которых хотели отделываться? – спросил мистер Гардинг. Только Люси не проронила ни звука.

– Да разве я вам не говорил в своих письмах, каким образом мы встретились в Лондоне с Мертонами, как я их потом нашел в плену у Ле Конта, наконец, о путешествии их в Кантон на «Кризисе»?

– Да, вы упоминали про одного только майора, но я в первый раз слышу о мисс Мертон.

– Странно, что я забыл рассказать о ней, – вскричал я, стараясь все обернуть в шутку. – Обыкновенно, у молодых людей бывает больше памяти, когда идет речь о барышнях.

– Эта мисс молода, брат?

– Твоих лет приблизительно, Грация.

– И хорошенькая?

– Похожа на тебя.

– А вы нам ничего не сказали о ней до сих пор, – сказал, смеясь, мистер Гардинг.

– Да вы ее завтра увидите, потому что она здесь вместе со своим отцом.

– Здесь! – воскликнули все разом, и голос Люси раздался громче всех.

– Да, разумеется, с отцом и слугами. Не забыл ли я в своих письмах рассказать вам и о последних? Но что вы хотите: у меня всегда было дел по горло, некогда было припоминать все мелочи. У майора Мертона начинается болезнь печени; в жарком климате ему оставаться запрещено, и вот, не найдя возможности вернуться к себе на родину, он приехал в Соединенные Штаты.

– А долго ли они пробыли на твоем судне, Милс? – с важностью осведомилась Грация.

– У меня на судне? Около девяти месяцев; но если принять в расчет пребывание в Лондоне, Кантоне и Земле Мрамора, то наше знакомство длится приблизительно год.

– Однако, братец, долго тебе изменяла память.

Затем наступило невольное молчание, прерываемое расспросами Гардинга о путешествии в Кантон. Так как становилось прохладно, мы встали и отправились к миссис Брадфорт; я сразу заметил, что та дама была очень привязана к Люси. Под ее руководством Люси вращалась в высшем свете, куда мы с Грацией, по своему общественному положению, не могли бы проникнуть; но Грация везде была принята в качестве подруги Люси. Надо сознаться, что обе девушки много выиграли от этого общения.