На сопках Манчжурии - [59]

Известие об этом окрылило Чжан Сюэляна и его штаб. Казалось, что наступил решающий момент сражения. Ещё один натиск и враг будет окончательно разбит и путь к долгожданной победе будет открыт. Ободренные уходом русских броневиков с поля боя, китайцы бросились в новую атаку, но скорой победы не получилось.

К месту сражения приблизился бронепоезд, и его орудия принялись безжалостно громить наступающие ряды китайской пехоты. Одновременно с этим выяснилось, что русские броневики не ретировались с поля боя, а отошли на заранее заготовленные позиции и их пулеметы мешали успешному развитию штурма.

Китайцы попытались уничтожить их артиллерией, но оказалось, что сделать это было не так-то просто. Им активно противодействовала русская артиллерийская батарея, ведущая огонь с закрытой позиции, а также подошедшие из тыла два броневика вооруженные 37-мм пушками Гочкинса. Противостоять столь мощному огневому заслону пехотинцы Сюэляна не смогли и были вынуждены отойти с большими потерями.

Накал страстей в штабе был столь велик, что, позабыв про всякую осторожность, желая лично разобраться в причинах отступления, Чжан Сюэлян покинул свою ставку и прибыл на передовую. Хмуро понурив глаза в пол, командиры частей готовились доложить о постигшей их неудаче, но их спас блистательный хамелеон. Он принялся горячо убеждать молодого генерала продолжить штурм

— Нужна ещё одна атака и победа будет за нами. Неужели вы не видите, что противник выложил все свои козыри, и теперь он абсолютно голый. Сделайте это, и сегодня же Харбин будет у ваших ног! — убеждал Сюэляна Мо, гипнотизируя собеседника пылким взором.

— Вы требуете слишком многого, господин советник! Бросать солдат на русские пулеметы и пушки непозволительная роскошь. Мы должны беречь их! — возражал ему Го.

— Солдаты и существуют специально для того, чтобы воевать и гибнуть ради одержания победы. Мне очень странно слышать подобные речи от вас, полковник, в тот момент, когда решается судьба всего сражения, всей кампании, всего похода! Вместо того чтобы проявить решительность и твердость, вы начинаете непонятные рассуждения! Отдайте приказ о наступлении и вместе с нашими друзьями в Харбине, мы сломим сопротивление русских, генерал!

— Что-то не видно результатов обещанного вами мятежа. Зайончковский дерется столь уверенно, как будто за его спиной крепкий тыл.

— Быть может именно в эту минуту, Харбин уже захлестнул мятеж, а мы попросту теряем время, упуская свой шанс! — запальчиво выкрикнул Мо и попал в самую болевую точку Сюэляна. Напоминание об упущенном шансе подхлестнуло самолюбие молодого человека, и он приказал продолжить штурм.

Вновь запели трубы, затрещали барабаны, и едва пополнив свои поредевшие ряды, батальоны устремились в новую атаку. И снова застрекотали пулеметы в гнездах обороны и на броневиках, загрохотали пушки бронепоезда, затукали орудия «Ланкастеров». Правда, на этот раз скупее и глуше и словно почувствовав слабину обороны харбинцев, солдаты клики наседали все настойчивее и настойчивее.

Расстояние между противниками сокращалось, и русские пехотинцы уже собирались вступить в рукопашную схватку, как вдруг, в километре от места боя послышался сильный грохот и скрежет. Прошло несколько томительных минут и перед изумленными китайцами предстало четыре танка «Рено». Яростно терзая землю своими могучими гусеницами, они уверенно двинулись на вражеские позиции.

Возможность появления русских танков в этом сражении совершенно не исключалась как Го Можо, так и самим Сюэляном. На танкоопасном направлении были выкопаны широкие рвы, но вопреки всем ожиданиям, Шаповалов двинул свои коробочки там, где их совсем не ждали. В этом месте фронта находилась топкая низменность, по твердому мнению военных, совершенно непригодная для движения броненосных машин.

Броневики там действительно бы не прошли, а вот танки благодаря внезапно наступившим утренним морозам шанс имели. Перед началом операции Шаповалов специально послал пластунов обследовать низменность, и они принесли обнадеживающие сведения. Командир отряда решил рискнуть, и стальные танки устремились в атаку на редкие китайские заслоны.

До последней минуты, сидевшие в окопах китайцы были уверены, что лязгающие гусеницами машины застрянут в топкой земле и все обойдется, но чуда не произошло. Выбрасывая комья грязи, танки преодолели опасный рубеж и уверенно наползали на оробевшего противника.

Не дойдя до переднего края китайских окопов, один из танков остановился, развернул тупое дуло пулемета, и длинная очередь гулко ударила по головам застывших в изумлении солдат. Ей вторила пушка второго танка, затем третьего, четвертого также остановившегося для ведения огня. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы китайцы дружной гурьбой бросились бежать кто куда, позабыв обо всем.

С появлением на поле боя «Рено» картина боя кардинально изменилась. Солдаты Сюэляна оказались морально не готовы к столкновению с бронированными громадами. Одного их вида было достаточно, чтобы лишить китайцев всякого желания бороться с ними, а пулеметные очереди и орудийный огонь обращали воинов клики в бегство.