На солнечной стороне - [16]
Нора взглянула на свои часы, они остановились точно в три часа. Наверно, еще рано, так как вся комната была залита прохладной утренней голубизной. Она прислушалась — в доме никакого шума, ни шагов, ни старческого покашливания, ни шарканья шлепанцев. Нора взяла свою сумку, сунула в нее только пару чулок, щетку для зубов и неизвестно почему — лак для ногтей. Потом выбралась через окно наружу и, гордо подняв свою красивую головку, пошла по тропинке между цветов. Двор был совершенно пуст, только на дощатой крыше колодца, сжавшись в клубочек, дремал маленький белый котенок, он мирно глянул на нее своими розовыми прозрачными глазками. Нора почувствовала странное облегчение. Через десять минут она уже с аппетитом жевала теплый, только что вынутый из кипящего масла пончик, посыпанный сахарной пудрой.
Утром не случилось ничего особенного, время от времени звонил телефон, и она протяжно отвечала: «Я — атомная!» А в полдень у нее за спиной открылась дверь, и кто-то вошел в комнату. Она как раз соединяла абонентов.
— Кто там? — не оборачиваясь, спросила она.
— Это я, — ответил Дончо.
В его голосе было что-то такое, что заставило ее обернуться. Он все еще стоял на пороге, смущенный и расстроенный, неловко закинув за спину свои длинные руки. Нора смотрела на него молча и виновато, она знала, что совесть у нее не совсем чиста.
— Случилась большая неприятность! — еле слышно сообщил наконец Дончо.
— Что?
— Твой хозяин повесился!
— Как повесился? — пораженно произнесла Нора.
— В сарае во дворе. Сам повесился, самоубийство…
Нора почувствовала, что все поплыло у нее перед глазами, она едва не упала со стула.
— Из-за чего?
— Не знаю.
Но он знал. Жена хозяина фурией носилась по улице, писклявым голосом кляня сумасбродку и безбожницу, погубившую ее мужа. Она кляла не только Нору, но и Дончо, который первым пришел в ее дом, кляла всех тех, кто без приглашения заполнил их городок и разрушил их жизнь.
— Этого не может быть! — сказала Нора, а в ее сердце не было ни сожаления, ни сочувствия — только страх.
— И тем не менее это случилось.
Норе показалось, что до сих пор она скользила по поверхности этой жизни, как по льду, не задумываясь, что находится под этой обжигающе-холодной броней. Наверно, существует две жизни — одна видимая, полная иллюзий, ненастоящая. И другая — подземная и страшная. Иначе как объяснить это странное самоубийство? Кто из нормальных обычных людей мог его ожидать? Но она сейчас же взяла себя в руки и тряхнула головой:
— Он или сумасшедший… или есть иная причина.
— Вчера вечером что-нибудь случилось?
— А я откуда знаю?
И она подробно рассказала ему обо всем. Дончо слушал очень внимательно, черты его лица постепенно смягчились.
— Это все?
— Все, — искренне ответила она.
Дончо озадаченно молчал.
— Может, все же из-за иконы?
— Глупости!.. Не настолько же он потерял рассудок. Да и что это за икона была, бумага, обсиженная мухами.
— Ты права, — согласился он. — Да, ты права.
Он помолчал немного и добавил:
— В сущности, все ясно.
— А мне ничего не ясно! — зло ответила Нора. — Или я — не человек, или он не был человеком… Середины тут нет…
— Все не так просто… Человек есть человек, независимо от того, злой он или добрый. Но вы оба страдали от несовместимости. А это дело нешуточное.
Она не поняла его, да и не желала понимать, только хмуро поинтересовалась:
— А в милицию меня станут таскать?
— Тебя так страшит милиция? Конечно, тебя допросят.
— Почему?.. Пусть мне лучше квартиру найдут. Я и без того туда не желаю возвращаться.
— Подожди меня здесь. Постараюсь что-нибудь сделать.
Дончо, не попрощавшись, исчез. У Норы опять разболелась голова, появилось такое чувство, будто в желудке оказался кусок льда. Ей захотелось выйти отсюда и пойти одной по пыльному полю или берегу реки… Нет, нет — никакой реки, а то вдруг потянет броситься с обрыва вниз головой. Человек не знает сам себя — тем лучше. Он не видит своего пути, не знает своего конца — и в этом его утешение. Такие мрачные мысли смутно проносились в ее голове, но она не пыталась прогнать их. Лучше уж вовсе не думать, достаточно того, что дышишь! К ней заглянул брат, он выглядел озабоченным, что-то бормотал себе под нос, но не предложил ей пожить у него. Они с Цуцей, правда, занимали всего одну комнату, но, по крайней мере, на эту ночь могли бы и потесниться. Нора окончательно расстроилась. Если даже брату до нее нет дела, на кого она может рассчитывать?.. Наверно, только на Фита, но Фита уже не было в ее жизни. Она оставалась одна в этом огромном мире, совсем одна. Как бы то ни было, у Саши, по крайней мере, есть его Цуца — такое рабство все же лучше пустоты.
Рабочее время уже кончилось, а Дончо все не возвращался. Да она и почти забыла о нем — с какой стати он должен был заниматься ею? Он не интендант, не комендант, не секретарь комсомольской организации. Если бы он был хотя бы мужчиной и вчера настоял на своем, они бы оба несли сейчас моральную ответственность. А теперь что ей делать? Куда идти? Кого просить приютить ее? Да и не из тех она, кто просит.
Перед самым приходом Стефки зазвонил телефон, и незнакомый голос спросил простовато и нетерпеливо:
Рассказ о мальчике, который заблудился в тайге и нашёл богатое рыбой озеро, названное потом его именем.«Это озеро не отыщешь на карте. Небольшое оно. Небольшое, зато памятное для Васютки. Еще бы! Мала ли честь для тринадцатилетнего мальчишки — озеро, названное его именем! Пускай оно и не велико, не то что, скажем, Байкал, но Васютка сам нашел его и людям показал. Да, да, не удивляйтесь и не думайте, что все озера уже известны и что у каждого есть свое название. Много еще, очень много в нашей стране безымянных озер и речек, потому что велика наша Родина и, сколько по ней ни броди, все будешь находить что-нибудь новое, интересное…».
Самый верный путь к творческому бессмертию – это писать sub specie mortis – с точки зрения смерти, или, что в данном случае одно и то же, с точки зрения вечности. Именно с этой позиции пишет свою прозу Чингиз Айтматов, классик русской и киргизской литературы, лауреат самых престижных премий, хотя последнее обстоятельство в глазах читателя современного, сформировавшегося уже на руинах некогда великой империи, не является столь уж важным. Но несомненно важным оказалось другое: айтматовские притчи, в которых миф переплетен с реальностью, а национальные, исторические и культурные пласты перемешаны, – приобрели сегодня новое трагическое звучание, стали еще более пронзительными.
Рассказы «Капалуха» и «Весенний остров» о суровой северной природе и людям Сибири. Художник Татьяна Васильевна Соловьёва.
1942 год. В полк прибыли новобранцы: силач Коля Рындин, блатной Зеленцов, своевольный Леха Булдаков, симулянт Петька. Холод, голод, муштра и жестокость командира – вот что ждет их. На их глазах офицер расстреливает ни в чем не повинных братьев Снигиревых… Но на фронте толпа мальчишек постепенно превращается в солдатское братство, где все связаны, где каждый готов поделиться с соседом последней краюхой, последним патроном. Какая же судьба их ждет?
Виктор Астафьев (1924—2001) впервые разрушил сложившиеся в советское время каноны изображения войны, сказав о ней жестокую правду и утверждая право автора-фронтовика на память о «своей» войне.Включенные в сборник произведения объединяет вечная тема: противостояние созидательной силы любви и разрушительной стихии войны. «Пастух и пастушка» — любимое детище Виктора Астафьева — по сей день остается загадкой, как для критиков, так и для читателей, ибо заключенное в «современной пасторали» время — от века Манон Леско до наших дней — проникает дальше, в неведомые пространственные измерения...
Рассказ опубликован в сборнике «Далекая и близкая сказка».Книга классика отечественной литературы адресована подрастающему поколению. В сборник вошли рассказы для детей и юношества, написанные автором в разные годы и в основном вошедшие в главную книгу его творчества «Последний поклон». Как пишет в предисловии Валентин Курбатов, друг и исследователь творчества Виктора Астафьева, «…он всегда писал один „Последний поклон“, собирал в нем семью, которой был обойден в сиротском детстве, сзывал не только дедушку-бабушку, но и всех близких и дальних, родных и соседей, всех девчонок и мальчишек, все игры, все малые радости и немалые печали и, кажется, все цветы и травы, деревья и реки, всех ласточек и зорянок, а с ними и всю Родину, которая есть главная семья человека, его свет и спасение.
«Златоуст и Златоустка» – новый роман известного русского писателя Николая Гайдука. Роман полон загадок, приключений и головокружительных сюжетов из области магического реализма. Вечные темы добра и зла, долга, чести и любви, причудливым образом переплетаясь, образуют удивительную ткань повествования.Оригинальны и самобытны герои произведения: Старик-Черновик, Воррагам, Нишыстазила. Ну и, конечно, сам Златоуст, главный герой, человек гениальных возможностей, способный при помощи слова творить чудеса. Светлый дух его, надломленный в эпоху перемен, не сумел устоять перед сатанинскими соблазнами.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Порой судьба, перевернув страницу в жизни человека, предоставляет ему новые пути, неизведанные на той, прошлой странице жизни, и в результате создаётся история. Листая страницы этой книги истории времени, вы, уважаемый читатель, сможете побывать в волшебном мире юности, на севере и юге России, пережить прекрасное чувство любви, ближе узнать о некоторых важных событиях России последних десятилетий XX в. и первого двадцатилетия нового XXI в. Книга написана автором в жизненных тупиках.
В сборник «Долгая память» вошли повести и рассказы Елены Зелинской, написанные в разное время, в разном стиле – здесь и заметки паломника, и художественная проза, и гастрономический туризм. Что их объединяет? Честная позиция автора, который называет все своими именами, журналистские подробности и легкая ирония. Придуманные и непридуманные истории часто говорят об одном – о том, что в основе жизни – христианские ценности.
Эта книга пригодится тем, кто опечален и кому не хватает нежности. Перед вами осколки зеркала, в которых отражается изменчивое лицо любви. Вглядываясь в него, вы поймёте, что не одиноки в своих чувствах! Прелестные девочки, блистательные Серые Мыши, нежные изменницы, талантливые лентяйки, обаятельные эгоистки… Принцессам полагается свита: прекрасный возлюбленный, преданная подруга, верный оруженосец, придворный гений и скромная золушка. Все они перед Вами – в "Питерской принцессе" Елены Колиной, "Горьком шоколаде" Марты Кетро, чудесных рассказах Натальи Нестеровой и Татьяны Соломатиной!
Этот сборник составлен из историй, присланных на конкурс «О любви…» в рамках проекта «Народная книга». Мы предложили поделиться воспоминаниями об этом чувстве в самом широком его понимании. Лучшие истории мы публикуем в настоящем издании.Также в книгу вошли рассказы о любви известных писателей, таких как Марина Степнова, Майя Кучерская, Наринэ Абгарян и др.
Марковна расследует пропажу алмазов. Потерявшая силу Лариса обучает внука колдовать. Саньке переходят бабушкины способности к проклятиям, и теперь ее семье угрожает опасность. Васютку Андреева похитили из детского сада. А Борис Аркадьевич отправляется в прошлое ради любимой сайры в масле. Все истории разные, но их объединяет одно — все они о бабушках и дедушках. Смешных, грустных, по-детски наивных и удивительно мудрых. Главное — о любимых. О том, как признаются в любви при помощи классиков, как спасают отчаявшихся людей самыми ужасными в мире стихами, как с помощью дверей попадают в другие миры и как дожидаются внуков в старой заброшенной квартире. Удивительные истории.
Каждый рассказ, вошедший в этот сборник, — остановившееся мгновение, история, которая произойдет на ваших глазах. Перелистывая страницу за страни-цей чужую жизнь, вы будете смеяться, переживать за героев, сомневаться в правдивости историй или, наоборот, вспоминать, что точно такой же случай приключился с вами или вашими близкими. Но главное — эти истории не оставят вас равнодушными. Это мы вам обещаем!