На семи морях. Моряк, смерть и дьявол. Хроника старины. - [6]
К литературным сведениям, утверждающим, что за отказ грести человека хладнокровно выбрасывали на съедение рыбам, следует относиться с осторожностью. В плавании это было совершенно непозволительно. Где в море найти замену? Людям, которых не могла взбодрить даже плеть, необходимо было давать хотя бы крошечную передышку для восстановления сил.
К гребцам был приставлен специальный полицейский офицер, которого называли «аргузин». Ему подчинялись муситы, заковывавшие гребцов в кандалы, и комит, который с помощью гонга, медных тарелок или горна, а чаще просто своим зычным голосом задавал темп гребле. Кроме того, были еще и субкомиты с плетьми в руках, располагавшиеся в проходе между банками.
Но и галерные рабы тоже делились на ранги. Самую низкую категорию составляли арестанты. Они были острижены наголо, на правом плече имели клеймо и все время оставались прикованными. Затем следовали военнопленные, которым для отличия от низшей группы на затылке оставляли клочок волос. Третью группу составляли купленные у Порты турки. На голове у них оставалась длинная прядь волос. Считаясь лучшими гребцами, они получали то же содержание, что и вольнонаемные. До сих пор в немецком языке сохранилось выражение «силен, как турок».
Высшую категорию гребцов составляли вольнонаемные, впрочем, эта группа была и самой малочисленной. Действительно, надо было обладать юмором висельника, чтобы по доброй воле наняться на галеры! Чаще всего это были галерные каторжники, отбывшие свой срок, но после многих лет унижений не умевшие воспользоваться свободой для какого-нибудь ремесла. Они оставались арестантами, которым возврат в общество был закрыт.
К этой категории относились также неудачники и бродяги, мечтавшие о постоянном куске хлеба, или преступники, чувствовавшие себя на галерах в надежном укрытии от полицейских ищеек. Да и права вольнонаемных гребцов для них кое-что значили: угодив на галеры для отбытия наказания, они лишились бы даже этого. Привилегии вольнонаемных состояли еще и в том, что их сажали на цепь только во время боевых действий, и они имели право по истечении некоторого времени уволиться. Кроме того, они пользовались лучшим обхождением и даже могли дослужиться до должности надсмотрщика, так сказать, сделать карьеру.
В качестве внешнего отличия, отмечавшего их более высокое положение, вольнонаемные имели право носить бороду и вначале сохраняли даже волосы на голове. Позже из гигиенических соображений и на их головах безжалостно хозяйничали ножницы. Тогда же и возникло выражение «Лысый, как череп галерного каторжника».
Вольнонаемные вовсе не относились к числу лучших гребцов, но в военно-морском флоте из чисто психологических соображений придерживались взгляда, что на каждой галере следует иметь таких людей. Съевшие собаку в искусстве управления людьми командиры знали, как использовать ту человеческую слабость, о которой Б. Травен писал: «Остановит на ком из них благосклонный взор надсмотрщик, прогуливающийся с плетью мимо гребных банок, и счастливец млеет от восторга, будто сам император навесил ему орден на грудь». Так что создавать ранговые различия и образцы для подражания стоило даже у самого входа в преисподнюю. И при продвижении по службе тоже руководствовались испытанным принципом: нет лучшего, то есть наиболее жестокого, надсмотрщика за рабами, чем вышедший из их же среды. Что касается одежды, то обычно во время гребли галерники сидели на скамьях голыми. Все равно и штаны, и рубаха, и куртка вскоре развалились бы, разъеденные потом. В баньо и на парадах они носили ярко-красные куртки и шапки. С того времени и сохранилась красная шапка французского каторжника. Пожизненно осужденных можно было отличить по зеленым шапкам.
Отнюдь не случайно галерный корпус, подобно кавалерии, рассматривался как арена деятельности, приличествующая званию и благородному происхождению офицеров.
Именно такие портовые города, как Марсель и Тулон, на которые базировались галерные эскадры, считались во Франции XVII и XVIII веков центрами изящества и снобизма, хотя аромат в этих гаванях был отнюдь не самым приятным. Однако для юных грандсеньоров в сказочно великолепных мундирах это ничего не значило, к тому же от каждого настоящего поместного дворянина и должно было пахнуть конюшней. Известно, впрочем, что галерные офицеры сверх всякой меры пользовались табаками и духами. Не иначе как для притупления обоняния.
И все же офицеры с других кораблей смотрели на своих коллег, в жилах которых текла голубая кровь, несколько свысока. Они не считали их моряками. Действительно, на галерах для судовождения не требовалось никаких особенных мореходных знаний. Эти суда плавали лишь у берегов и при плохой погоде быстро скрывались в ближайшей гавани. От их командиров требовалось только умение быть лихими рубаками.
Галерники, а вместе с ними и низший разряд моряков исчезли со сцены после четырех тысяч лет существования по причинам, не имеющим ничего общего с гуманностью. Сам папа владел несколькими галерами, не видя в том ничего предосудительного. Если его что и заботило, так это обращение галерных рабов-иноверцев в христианство.
Доктор Хельмут Ханке (ГДР) — известный знаток моря и всего с ним связанного. Советскому читателю известна уже его книга «Седьмой континент», изданная в 1964 г. на русском языке. Главное действующее лицо в ней — Мировой океан.Предлагаемая читателю книга Хельмута Ханке «Люди, корабли, океаны» выдержала в ГДР ряд переизданий, последнее из которых, пятое, вышедшее в свет в 1972 г. в издательстве «Ураниа», и было использовано для перевода.
1942 год. Рыбинское водохранилище. Над водой возвышаются остовы церквей, по поверхности плавают торфяные острова. Лейтенант НКВД на свой страх и риск на моторной лодке отправляется на поиски немецкого асса, выпрыгнувшего с парашютом из горящего мессершмита. Таково начало романа. Затем действие переносится в дореволюционную Россию. Читателя ждут встречи с идеологом терроризма Николаем Морозовым, с прославленными церковью новомучениками, другими выдающимися людьми. Но главная героиня этой книги – любовь! Она правит миром!Исторические справки, документы позволяют погрузиться в прошлое и, возможно, лучше понять настоящее.
В основе повести — операция по ликвидации банды террористов и саботажников, проведенная в 1921–1922 гг. под руководством председателя областного ЧК А. И. Горбунова на территории только что созданной Удмуртской автономной области. К 70-летию органов ВЧК-КГБ. Для широкого круга читателей.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.