На рыдване по галактикам - [120]
— Я и в термаке могу, — быстро говорю я, тоже беря курс к выходу и живо перебирая ногами по почти превратившемуся в стенку полу.
— Еще чего не хватало! — непоследовательно сердится Бас. — Скафандр мой чтоб взяла!
— Не тупи, — рыкает Варг. — Хочешь кровью харкать, как твой любимчик суперкарго? Или дефицит местной древесины с железом в организме наметился?
Ну вот, теперь и капитан туда же! Но не могу же я всем и каждому объяснять, что этот гад кашлючий вторую неделю подряд подчистую разносит меня в шахматы, точно адорианский имперский крейсер — допотопную варварскую флотилию, и отыграться — просто дело чести? Тем более, в настоящий момент явно не время доказывать, что между мной и Рекичински — исключительно трехмерная доска и треклятый должок. Поэтому приходится оставить Баса мрачно пыхтеть нам вслед — пилот как-то особенно нервно реагирует на любые намеки на конкуренцию. Конечно, он еще моего прадедушку помнит рукожопым юнцом… но, в конце концов, может, Басилевс первый, кого действительно прельстила исключительно моя кучерявая персона, а не прилагающиеся к ней папины регалии. Так что я уж стараюсь шибко его не огорчать. Ладно, как вернусь — скажу пилоту что-нибудь приятное. И скафандр на три цикла очистки отправлю.
Нагнав Варга и Нюка, иду за ними к шлюзу и в темпе ввинчиваюсь в Басово облачение. Жаль только, бластер к нему не прилагается. Придется противостоять фекальной бомбардировке исключительно дипломатическими силами. Ну что ж… на худой конец запущу потом все пять циклов дезинфекции. Ароматней джокорда даже весь местный арсенал натурального биологического оружия вряд ли окажется, а ведь и от него ботинки уже практически отмылись… почти.
Впрочем, первые шаги по столь недружелюбно встретившей нас планетке мы делаем под защитой окружившего «Дерзающий» силового поля. При нашем появлении все кусты и снопы сперва замирают, а некоторые даже делают попытку трусливо ретироваться, но, очевидно, отсутствие каких-либо смертоносных орудий в конечностях пришельцев заметно приободряет аборигенов. Варг, конечно, держит на всякий пожарный руку на кобуре с бластером, но эта штука местным вряд ли знакома.
Следующий залп мы имеем удовольствие наблюдать уже не на экранах, а вживую, во всей первозданной красе. Правда, половина биозаряда благополучно отбрасывается полем и возвращается к грозным воителям, щедро окропляя их флористические костюмы и оседая на венчающих головы гнездах из веток. Но поскольку те не желают сделать уже наконец логических выводов и упорно продолжают атаковать корабль, должно быть, стратеги и тактики из местных военачальников неважнецкие…
— А я уж думал, что бестолковее и настырнее вас с бортинженером никого и не встречу, — хмыкает Варг, наблюдая за этими бесплодными попытками. — Ну, валяй, Соколова, демонстрируй таланты на почве наведения мостов с примитивными цивилизациями.
— Да какая там цивилизация, они же какашками кидаются, как мартышки из природного парка… куда нас по детству возили, — бурчит Нюк, морщась, и принимается настраивать переводчик в наручном компе. Собрав и проанализировав последовательность звуков и их сочетаний, тот может самообучиться побыстрее любого хомо сапиенса.
По милости ставленников Торквемады я никакими электронными приблудами не располагаю и лишь лихорадочно роюсь в памяти, пытаясь припомнить основные правила установления контакта. Для начала растопыриваю руки, демонстрируя отсутствие оружия — это ходовой жест на большинстве планет. Во всяком случае, гуманоидных. С ксеноморфами сложнее — у них это может означать все что угодно, от приглашения потанцевать до непристойного предложения соединить псевдоподии в акте разгульной страсти. Дружелюбно улыбаться я не рискую — вдруг сочтут еще за агрессивный оскал, кто их знает, в этой галактике. И почему-то выдаю вдруг всплывшую невесть откуда из глубин подсознания фразу, да еще и не на стандартном земном, а на языке, так сказать, пращуров, который, впрочем, по сей день в ходу на Славии:
— Приветствуем вас, братья по разуму! Мы посланники далеких звезд и пришли с миром!
Явственное «хрю» за спиной возвещает, что бортинженера эта попытка очень повеселила.
— Посланники… во загнула! Кучка заблудившихся лузеров, звезданувшихся на их ритуальную лужайку, наверное. То-то они так лютуют… — вполголоса хихикает он. — Братья… по разуму. Точнее, его отсутствию.
— Стратитайлер. Самоирония тебе к лицу. Но я не поленюсь открыть твою сферу и накрутить уши, если не захлопнешься! — обещает ему Варг зловеще.
— А я и не рвался на передовую, — немедля огрызается тот. — Сами притащили, а теперь захлопнись…
Нет, ну если Нюк у нас такой умный — пусть с этими метателями фекалий сам договаривается. Например, пульнет в них что-нибудь в ответ. Так, может, до слаборазвитых интеллектов лучше дойдет, кто мы такие и зачем к ним приперлись.
Кусты тем временем, переваливаясь, начинают сбиваться в кучки — то ли посовещаться, то ли воззвать к коллективному разуму, если таковой у них имеется. Увеличиваю чувствительность внешних динамиков шлема и включаю запись, чтобы потом с помощью компа расшифровать их стрекотание и приступить-таки к изучению языка. Однако, к моему несказанному удивлению, отдельные звукосочетания уже сейчас кажутся до боли знакомыми, хотя и в непривычном произношении.
Сборник стихотворений («сборная солянка и винегрет») из семи главных ингредиентов: «Жизнь» (все о ней; по ней и для нее). «Тебе» (о любви; о ней от мужского и женского лица, к своему и не своему полу). «Мотивация» (побуждение к действию; как себя, так и других). «Дружба» (о ней; от мужского и женского лица, меж своим и не своим полом). «4 строчки» (короткие четверостишия; в которых качество превалирует над количеством). «Тен» (второе «я»; темное, как «тень»). «Я буду помнить» (ностальгия; по прошлому, настоящему и будущему). Содержит нецензурную брань.
Грянула новая веха в освоении космоса, человечество распространилось повсеместно и вмешивается в естественный ход вещей. Антропогенез, как непреклонная сила меняющая всё и вся, дотягивается до звёзд. Главный герой, Проксимус Мора, журналист, работающий на издательство "Республика: Космос и Мы", побывал в каждой обжитой нашим видом системе. Его путешествие длится уже множество световых лет, почти половину жизни он провёл в разъездах по Млечному пути. И наконец очередное задание от редактора приводит его туда, где всё началось, без малого четыре миллиарда лет назад.
К 2040 году люди не отказались от мечты найти братьев по разуму – пусть от неё и отказался один конкретный космонавт. Холодная логика, научное мировоззрение и здоровый пессимизм – таковы, по его мнению, необходимые нормальному человеку черты, с ними никогда не ошибёшься. Так уж и никогда?..
Земля сошла со своей орбиты и постепенно превратилась в оледеневший белый шар. Последняя надежда человечества легла на плечи десяти мужчин-космонавтов и десяти генетически модифицированных девушек Тацит. Успеют ли они отыскать подходящую для переселения планету и спасти умирающую людскую цивилизацию? Какие испытания им придется пройти в полете длиною в несколько десятков лет? Ответы вы узнаете в фантастическом рассказе "Тацита".
В 2221 году учёные доказывают, что во время Большого взрыва у Вселенной появился её близнец. Выпускники Спецшколы космонавтов отправляются в исследовательский полёт к братской планете. О подготовке космонавтов, их преодолении и поиске себя, открытиях и ошибках будущего, в том числе лингвистических, предельно честно рассказывает один из участников той самой экспедиции.
