На развалинах Парижа - [47]

Черити кивнула.

– Тогда, пожалуйста, сделайте это, – попросил он. – Я хочу прислать сюда своих людей, чтобы они разобрались с этими приборами. В случае необходимости я могу подождать с началом боевых действий, до тех пор, пока вы не покинете город.

Внезапно Черити охватило нехорошее предчувствие. Она подумала, что, возможно, совершила ошибку, вызвав к жизни эту спавшую полувековым сном станцию, и ей даже стало плохо от этой мысли. Черити вдруг почувствовала, что, если она задержится здесь еще хоть на мгновение, ее просто вывернет наизнанку. Девушка быстро повернулась и направилась к выходу, но пройдя несколько шагов, снова остановилась, заметив высохший, похожий на мумию труп солдата, одетого в форму военно-воздушного флота. Склонившись над телом, Черити взяла у мертвеца оружие, тяжелый гамма-излучатель. Проверив, заряжен ли он, и внимательно посмотрев в отверстие оптического прицела, она повесила оружие на плечо.

– Уж не собираетесь ли вы в одиночку объявить войну муравьям? – съязвил Барлер.

Черити оставила его замечание без ответа, затем, немного погодя, глухо произнесла:

– Кажется, вы хотели показать мне Стену.

Глава 9

В пять лет Кайл впервые пришел в тренировочный купол. С той ужасной ночи, когда у него отобрали мать и весь привычный мир, утекло уже много воды. Но Кайл еще иногда вспоминал те далекие времена, когда небо было голубым, а над ним, если он плакал от голода или усталости, склонялось нежное лицо матери, а не застывшая хитиновая маска огромного муравья.

Однако воспоминания и сны, поначалу так мучившие его, постепенно приходили все реже и реже, тускнея и забываясь. Временами Кайла даже охватывало чувство, что прошлого никогда и не было. А нередко ему вдруг начинало казаться, что он здесь совершенно чужой, и вряд ли когда-нибудь станет одним из тех, кто его окружает.

Тем не менее Кайл учился легко и быстро, словно играючи впитывая в себя знания, как это умеют делать только дети. Правда, он понимал далеко не все, чему его обучали, но знания, накрепко заложенные в памяти, лежали там неприкосновенным грузом, ожидая нужного часа. Кайла учили принимать сложные решения и выполнять важные, охватывающие все области сознания и подсознания задачи, с которыми он вряд ли бы справился, находясь на прежнем уровне развития. Кайл также научился прекрасно владеть своим телом и эмоциями.

Вскоре он понял, что эти сильные черные существа, наводившие на него такой страх в первые дни и недели новой жизни, вовсе не являлись его врагами. Правда, они не были и друзьями, потому что иногда причиняли невыносимую боль, отправляя Кайла в одну из страшных комнат, полную острых ножей и длинных, впивающихся в тело игл. Зато в обычной обстановке существа становились послушными слугами, с готовностью выполнявшими почти любое его желание. В возрасте двух с половиной лет Кайл научился выражать свои мысли, используя сложные предложения. На какое-то время ему стало доставлять неизъяснимую радость давать полную волю тирану, обычно сидящему в каждом ребенке, и делать с муравьями, что только вздумается. Некоторых Кайл даже заставлял сражаться друг с другом до тех пор, пока кто-нибудь из них не падал замертво, истекая кровью. Эта игра приводила мальчика в неописуемый восторг. Позднее Кайлу дали в руки оружие и заставили самого вступить в схватку с несколькими огромными муравьями. Несмотря на отчаянное сопротивление последних, он без особого труда уложил их всех, одного за другим. После этого Кайла снова отвели в ту ужасную комнату, где ему не раз приходилось так много страдать. Очнувшись от беспамятства, которым всегда заканчивались подобные посещения, он вдруг как-то сразу осознал, что черные существа – вовсе не игрушки и не рабы, а его верные слуги. Правда, они едва ли стоили дороже простого механизма, тем не менее было нехорошо уничтожать их просто так, из-за каприза или плохого настроения. И Кайл перестал это делать.

Так в пятилетнем возрасте он впервые ощутил прикосновение смерти.

Никто никогда не объяснял ему, что такое год, месяц или день, никто никогда не говорил Кайлу, сколько времени он пробыл здесь и сколько ему еще осталось…

У Кайла был друг, по имени Марк, с которым они часто разговаривали во время тренировок. Несмотря на то, что мега-воины считались воинами-одиночками, не имевшими прав на какие-либо чувства, Кайл однажды осознал, что его каким-то необъяснимым образом тянет к этому темноволосому, более высокому и сильному, чем он сам, мальчику. В глубине души Кайл понимал, что подобное чувство недостойно настоящего воина, поэтому хранил его глубоко в сердце, как некую тайну, о которой никто не должен был знать, тем более слуги. Если позволяло время, друзья беседовали при встречах, на что муравьи взирали с недовольством, хотя и не предпринимали никаких мер, чтобы пресечь подобное поведение.

Поскольку воспитанники были еще очень молоды, занятия с ними проходили в первом из трех гигантских серебряных куполов, где была искусственно создана особая зона с постоянно изменяющейся температурой, освещением и силой тяжести, а на каждом шагу их подстерегали всевозможные опасности. Несмотря на то, что слуги, несущие ответственность за обучение мальчиков, никогда не снисходили до того, чтобы предупредить своих подопечных о какой-либо особенно страшной опасности, подкарауливающей их в этом искусственно созданном мире, время, проводимое здесь, всегда казалось Кайлу своеобразным приключением, рискованной, но волнующей и захватывающей игрой, которая заставляла его преодолевать все новые и новые испытания.