На равнинах иерехонских - [14]

— По замку бейте, бараны, не пытайтесь проломить дверь!

Звук ударов изменился. Уловив суть происходящего, лирийцы заволновались.

— Не дайте им уйти! Отомстим за наших парней!

— Спокойно, психи, никто пока не погиб! — заорал в ответ Томэ.

— Не ври, гад, мы с тебя первого и начнем.

Вот и будь после этого миротворцем. За спиной Томэ раздался лязг.

— Сделано!

— Внутрь, в темпе!

Не ломая строя, дружинники начали втягиваться в открытую дверь. Увидев, что добыча ускользает, лирийцы кинулись в атаку. Перед Томэ оказался боец вооруженный коротким мечом. Десятник уклонился от удара и хлестнул плетью по лезвию. Утяжелитель ударил по плоской стороне клинка у самой гарды. Металл разлетелся, как стекло. Лириец вскрикнул и зажал раненую ладонь. Томэ уменьшил мощность плети и чиркнул по темени противника. Как бы там ни было, ему вовсе не улыбалось отхватить обвинение в том, что он первым начал убивать.

Лириец свалился под ноги своему товарищу, тот споткнулся, раскинул руки и грудью налетел на выброшенный вперед утяжелитель плети. Рядом с Томэ, Вильд увернулся от жезла и ударил рыцаря плетью по плечу. Хруст кости потонул в вопле раненого. Лириец рядом с пострадавшим замер, потрясенный криком, и тут же получил страшный удар плетью в живот. Томэ фыркнул. Неприятно это признавать, но иногда Вильд незаменимая вещь в хозяйстве.

Разъяренные лирийцы больше мешали друг другу, чем атаковали, дружинники вертели плети, как лопасти ветродуев. Отряд втягивался внутрь дома, как змея в нору. Томэ последний перешагнул порог и захлопнул покореженную дверь. На металл тут же обрушился град ударов, Томэ навалился плечом.

— Нужно чем-то подпереть, быстро!

— Сейчас кровати придвинем, только баб сгоним! — крикнул из полумрака Кадеос.

Из темноты со всех сторон доносился женский визг и отборная ругань. У Томэ едва не рассмеялся, у него в мыслях не было браться за дурацкую работу, которую предложила танцовщица из заведения Гашфара, но, похоже, вышло так, что его планы снова никакой роли не играли.

Марис и Айгур подтащили двухъярусную койку, и привалили ее к двери, едва не раздавив Томэ. Собранный из каких-то труб металлический динозавр оказался на удивление тяжелым. Десятник обругал остолопов, и подтолкнул сооружение, чтобы оно упиралось в дверь под нужным углом.

— Еще тащите!

— Тяжелые заразы! — пропыхтел Дарен. — Видно специально такими делали, чтобы не двигали.

— Потом найдешь кому сказать спасибо. Быстрее.

Понукаемые командами, дружинники соорудили перед входом настоящую баррикаду. Возня по ту сторону двери стихла, Томэ решил, что это не к добру. Прежде всего, нужно было определиться на местности. Он редко забредал в эти дебри и слабо представлял, что здесь к чему.

— Кто-нибудь знает этот район? Где мы вообще?

Дружинники переглянулись.

— Вроде, Орбин должен знать.

Томэ взглянул на лежащего без сознания бойца.

— Очень хорошо. Даже замечательно.

— Не, я офигиваю с этого народа. Я думала, они нас насиловать ломятся, а эти козлы даже не знаю куда завалились.

— Это кто там голос подает?!

Томэ сдернул со стены светильник и навел его в темноту. Оранжевый язычок пламени высветил высокую девицу, закутанную в длинный халат, за ней чернели еще какие-то силуэты, но их было уже не разглядеть.

— Уточняю вопрос — какая тут рядом большая улица? — для того чтобы надежней привлечь внимание Томэ махнул плеткой.

— Спокойно, рыжик, и не такое видала. Думаешь, кафтан с узором напялил, страшней всех стал? Я тебе не ходячая карта. Знаю только, что эта халупа зовется благотворительное заведение госпожи Одетты. Слышал про такое?

Томэ не слышал и что характерно, слышать не хотел. Свое нынешнее местоположение он представлял очень примерно.

— Второй выход есть?

Девица махнула рукой вдоль уцелевшего ряда кроватей. Томэ посмотрел в указанную сторону. Теперь он видел, что оказался в длинном бараке, два светильника мерцающих у противоположной стены намекали на дверь.

— Там тоже заперто, — подсказала девица.

Из темноты донесся грохот, в мерцающем свете мелькнула невысокая фигура в дружинном кафтане.

— Уже нет, — сухо сказал Томэ. — Охрана там есть?

— Только Сахат, пьянь старая. Вечно как нажрется…

Томэ не дослушав махнул рукой дружинникам, чтобы те оставались на месте, и побежал через барак. Распахнув покосившуюся дверь, он ворвался в маленькую каморку. В ее углу обнаружился краснолицый толстяк, с грушевидной головой покрытой белесыми волосами. Он стоял на коленях в луже натекший из разбитого кувшина. Томэ не мог решить, объясняется ли помидорный цвет его физиономии неумеренным потреблением содержимого кувшина, или тем, что стоявший над толстяком Вильд методично затягивал у него на шее сооруженную из плетки удавку. По зрелом размышлении он пришел к выводу, что, скорее всего, играют роль оба обстоятельства.

— Да-да, Вильд, не отвлекайся. Мы ведь никуда не торопимся.

— Эта сволочь за сигнальный амулет схватился, надо же ему было проснуться, когда я дверь ломал.

— Как это некрасиво с его стороны. Но все-таки, Вильд, я бы попросил тебя вспомнить о деле. Вильд ты слышишь меня?

Маленький дружинник посмотрел на Томэ и зашипел как рассерженный кот.