На последнем берегу - [37]

Вокруг сверкала и переливалась в свете солнца водная гладь глубокой гавани.

Обескураженный Аррен вновь оглянулся по сторонам и тут заметил скорчившегося на корме Сокола.

– Там, – сказал маг, ткнув пальцем куда-то в сторону. Но в той стороне было лишь море да блеск солнца. Мощно пущенный дротик пролетел в нескольких ярдах от лодки и бесшумно исчез, погрузившись в воду. Аррен сделал еще десять-двенадцать хороших гребков, затем поднял весла и вновь посмотрел на Сокола.

Кисти и левое предплечье мага были в крови. Он прикладывал к плечу кусок парусины. На дне лодки лежало копье с бронзовым наконечником. Значит, когда Аррен впервые увидал дротик у мага, тот не держал его в руке – дротик торчал у него из плеча. Сокол внимательно изучал полоску воды, отделявшую их от белоснежного пляжа, где бегали и прыгали в жарком мареве солнца несколько крошечных фигурок.

– Поплыли, – произнес, наконец, маг.

– Сэпли…

– Его не вернуть.

– Он утонул? – все еще не веря, спросил Аррен.

Сокол кивнул.

Аррен греб до тех пор, пока пляж не превратился в тоненькую белую полоску у подножия поросших лесом утесов. Сокол сидел у румпеля, прижимая клочок ткани к плечу. Он не обращал на рану никакого внимания.

– В него попал дротик?

– Он прыгнул.

– Но он же… не умел плавать и вообще боялся воды!

– Да, смертельно боялся. Он хотел… ему хотелось добраться до берега.

– Почему они напали на нас? Кто они?

– Должно быть, местные жители приняли нас за врагов. Не мог бы ты… подать мне вот это? – Аррен увидел, что ткань, которую Сокол прижимал к плечу, насквозь пропиталась кровью.

Дротик вонзился между плечевым суставом и ключицей, повредив крупную артерию, и кровь хлестала вовсю. Под руководством мага Аррен разорвал тельняшку на полоски и наложил повязку на рану. Сокол попросил подать копье, и когда Аррен положил дротик ему на колени, маг обхватил правой рукой длинный узкий наконечник из закаленной бронзы, похожий на лист ивы. Он попытался произнести заклинание, но спустя минуту покачал головой.

– У меня нет на это сил, – сказал Сокол. – Позже. Сможешь вывести лодку из бухты, Аррен?

Мальчик молча вернулся к веслам. Он налег на них со всей силой своего гибкого тренированного тела, и вскоре «Ясноглазка» вышла из полукруглой гавани в Открытое Море, скованное послеполуденным штилем Предела. Парус бессильно обвис. Солнце нестерпимо жгло сквозь завесу легкой облачности, и зеленые вершины, казалось, дрожали и пульсировали в этом мареве. Сокол вытянулся на дне лодки, положив голову на сидение у румпеля. Он лежал неподвижно, с полуоткрытыми глазами и губами. Аррен было больно видеть его лицо, и он глядел поверх кормы. Знойное марево струилось над водой. На небо словно накинули покрывало из тончайшей паутины. Руки мальчика дрожали от усталости, но он продолжал грести.

– Куда ты нас везешь? – хрипло спросил Сокол, немного привстав.

Обернувшись, Аррен увидел полукруглую гавань, вновь окружившую их своими зелеными рукавами, белую полоску пляжа впереди и горы, нависающие над ними. Сам того не заметив, он сделал круг.

– Я больше не в силах грести, – сказал мальчик и, убрав весла, прилег на носу лодки. Ему все казалось, что Сэпли по-прежнему сидит у него за спиной около мачты. Они немало дней провели вместе, и его смерть была настолько внезапной и бессмысленной, что просто не укладывалась в голове. Аррен был выбит из колеи.

Лодка качалась на волнах, парус бессильно обвис на перекладине. Прилив, начавший заполнять бухту, развернул «Ясноглазку» боком к течению и мало-помалу затаскивал ее все глубже и глубже, направляя к белой полоске далекого пляжа.

– «Ясноглазка», – ласково позвал маг и добавил пару слов на Древнем Наречии. Лодка слегка покачнулась, развернулась против течения и заскользила по сверкающему морю прочь из объятий бухты. Но, меньше чем через час, она постепенно начала терять скорость и, наконец, парус вновь обвис. Оглянувшись, Аррен увидел, что маг лежит в той же позе, только голова его немного откинута назад, а глаза – закрыты. Все это время в Аррене рос жуткий, душащий страх, который словно спеленал его тело прочными путами, не давая действовать, и подернул пеленой его мозг. У юноши не хватало мужества бороться с ним, и он ощущал лишь глухое неприятие ожидавшей его участи.

Ему нельзя было позволять лодке дрейфовать столь близко от гористых берегов острова, жители которого нападают на чужеземцев. Но теперь это не имело никакого значения. Что Аррен мог предпринять? Плыть обратно на Рокк? Он потерялся, потерялся окончательно и бесповоротно в бескрайнем Пределе. Ему не под силу было совершить многодневное плавание к какому-либо дружественному острову. Аррен мог сделать это только под руководством мага, который лежал теперь больной и беспомощный. Его ранение было столь же неожиданно и бессмысленно, как и смерть Сэпли. Лицо мага осунулось и пожелтело. Возможно, он умирал. Аррен понимал, что должен пойти и соорудить над ним навес, дабы защитить Сокола от палящих лучей солнца, а также дать ему воды. Людям, потерявшим много крови, необходимо вдоволь пить. Но у них осталось совсем немного пресной воды, бочонок был почти пуст. Что из этого следовало? Во всяком случае, ничего хорошего. Удача отвернулась от них.