На пороге любви - [21]

— Она немного подгорела, — сказал он виновато.

— Ничего. Я люблю, когда сосиски хорошо прожарены, — с улыбкой заверила его Шона.

Кенни тоже улыбнулся и сел рядом с ней на пустую бочку из-под масла. Его застенчивость быстро исчезла, и вскоре он уже принялся одну за другой подсушивать на огне круглые конфеты и угощать ими Шону.

Шона подняла голову и нашла глазами Чака. Он сидел по ту сторону костра и наблюдал за ними. В неярком свете пламени она не смогла рассмотреть выражение его лица, но была уверена, что прочитала его мысли. Она очень надеялась, что он не станет поддразнивать ее по поводу Кенни.

Мелисса, которая перепархивала от одного мальчика к другому, наконец, удобно устроилась рядышком с Чаком. Через минуту они уже пользовались одним шампуром и со смехом набивали рот конфетами.

Шона включила радио, передававшее рождественские мелодии, и все дружно запели.

Проезжавшие мимо машины замедляли скорость, а то и вовсе останавливались, чтобы послушать концерт.

В разгар шумного веселья Шона, Джин и Чак продали больше елок, чем за весь день. Вечер пролетел быстро. В девять часов, когда компания стала расходиться, Шона услышала, как Чак предложил Мелиссе подвезти ее домой, а она, само собой, приняла его предложение. Джин сел в машину Хека, а Кортни уехала с Брендоном.

Чак повернулся к Шоне.

— А как ты, Малявка? Подбросить тебя?

— Я подвезу ее, — вызвался Кенни, прежде чем Шона успела раскрыть рот. Так как выбора у нее теперь не было, она последовала за Кенни к его машине.

— Отопление заработало. Ты мигом согреешься, — пообещал Кенни.

Шона, следившая взглядом за Чаком, видела, как он помог Мелиссе взобраться в кабину грузовика и влез за ней следом. Джимми и еще один парень втиснулись туда же, прижав Мелиссу вплотную к Чаку.

Во время короткой поездки домой Шона изо всех сил старалась поддерживать разговор, но после того как Кенни уехал, высадив ее у двери ее дома, она ни за что бы не вспомнила, о чем они говорили. Быстро поднявшись наверх, она наполнила ванну горячей водой. Пенистая ароматная ванна успокоила боль в ее натруженных мышцах, но ничто не могло успокоить ее ноющее сердце.

После ванны Шоне еще долго не удавалось уснуть. Кенни славный парнишка, размышляла она. Уж не увлечен ли он ею? Он нравится ей как друг, но как «молодой человек» — нет. Он не вызывает в ней душевного трепета. Не то что Чак.

— Чак, — шепотом произнесла она. Неужели он сначала отвез домой Джимми и другого мальчика? Неужели Мелисса осталась сидеть, прижавшись к нему, после того как сошли те двое? Неужели он пригласил ее на бал? Держал ее руку в своей руке? Целовал ее?

Сегодня в «Махоганиз» Шоне на один дивный миг почудилось, что Чак смотрел на нее по-новому. Но она, наверное, ошиблась Она спрятала голову под подушку и крепко закрыла глаза, чтобы поскорее заснуть.

Глава 10

В субботу утром Шона дольше, чем обычно, крутилась перед зеркалом, возясь с прической и косметикой. Она расчесывала и закручивала волосы, пока они не начали блестеть, затем поэкспериментировала с карандашом для глаз, смешав мягкие серовато-синие тона с лиловатыми. Потом она подкрасила брови и ресницы и чуть-чуть подрумянила щеки. Поглядев в зеркало, она осталась вполне довольной результатом своих усилий.

На подъездной дорожке к дому раздался гудок автомобиля. Встрепенувшись, Шона подбежала к окну. Чак собрался раньше нее! Она торопливо натянула шерстяные брюки и надела гармонирующий с ними темно-лиловый свитер. Когда зазвонил дверной звонок, она натягивала свои лучшие черные сапожки.

Слетев вниз по лестнице, она схватила в охапку пальто и перчатки. Родители были на кухне, а Джин еще спал.

— Я открою, — крикнула Шона и бросилась отпирать входную дверь. — Входи, Чак, — пригласила она, переводя дыхание.

На нем были «варенки», плотная куртка военного образца, старые кроссовки и темная вязаная шапочка. Он удивленно уставился на нее.

— А я думал, вы с Мелиссой собираетесь сегодня заняться венками.

Шона кивнула.

— Да, верно.

— Но ты так нарядилась.

— Ничего подобного. Это все старье. — Краешком глаза Шона заметила, что ее мать стоит в дверях кухни и вид у нее изумленный. Ведь эти брюки и свитер она покупала вместе с Шоной какой-нибудь месяц-другой назад.

Шона поспешно забрала из рук матери термос с горячим какао, чмокнула ее в щеку и помахала рукой отцу.

— Пошли! — сказала она Чаку.

По какой-то причине разговор у них не клеился; обычно шутливый и легкий, Чак вдруг стал принужденным, натянутым. Шона обрадовалась, увидев, что у входа в «Праздничные поздравления» дожидается покупательница. Пока они подбирали елку и привязывали ее к машине покупательницы, натянутость прошла.

— Здорово вчера повеселились, — сказал Чак, кладя выручку в ящик для денег. — Но что ты скажешь о пении Хека? — Он состроил уморительную гримасу. — Человека с таким голосом следует посадить в тюрьму за зашумление окружающей среды!

Шона рассмеялась.

— Сказать, кто меня удивил? Кенни. У него красивый голос. Правда, пел он так тихо, что надо было сидеть рядом, чтобы услышать.

У Чака насмешливо поднялись брови.

— О каких еще скрытых талантах Кенни ты хотела бы мне поведать?