На поле Фарли - [11]

И уехала, а мальчик так и остался стоять в мраморном вестибюле, восхищенно таращась на богатую обстановку. По стенам было развешано оружие, с портретов в тяжелых рамах на Алфи с отвращением косились предки владельцев поместья.

– Нет, ну какая возмутительная наглость! – взорвался лорд Вестерхэм, когда жена рассказала ему новость. – Кем себя вообразила эта проклятая баба, чтобы нам приказывать? Такие людишки понятия ни о чем не имеют! Куда мы запихнем этого голодранца? У нас и так уже две трети дома отняли солдаты, осталось одно чертово крыло – кстати, дьявольски неудобное. Мне что, положить лондонского оборвыша на раскладушке у себя в спальне? Или нет, давай пристроим его в постель к нашим дочкам!

– Не кричи, Родди, – спокойно сказала леди Вестерхэм. За тридцать лет она успела привыкнуть к подобным вспышкам. – А то у тебя глаза выскакивают из орбит, не самое приятное зрелище. Все-таки идет война, нужно помогать людям. Я понимаю, почему многим кажется, будто нам повезло больше, чем им.

– И поэтому они ждут, что мы позволим мальчишке из трущоб носиться по всему дому? Не удивлюсь, если он стянет столовое серебро. Так не пойдет, Эзми, не пойдет, и все тут. Как прикажешь пить джин с тоником в кабинете, если в любой момент туда может ворваться какой-то маленький кокни? Скажи этой Хемп-как-ее-там, что мы не согласны, и дело с концом.

– Но, Родди, бедняжке надо где-то жить, – мягко заметила леди Вестерхэм. – Нельзя же отправить его обратно под бомбы. А вдруг у него погибли родители? Представь, что тебя в его возрасте разлучили с родными и близкими.

– А наши фермеры?

– Они уже взяли детей.

– А работники? Неужели у нас не найдется лишнего коттеджа?

– Но не оставим же мы ребенка одного в пустом доме. – Она замолчала, задумавшись. – Знаю! У Роббинсов освободилась спальня, ведь их сына мобилизовали. Роббинс, конечно, не самый дружелюбный человек на свете, но зато его жена отлично готовит. Бедного мальчика неплохо бы подкормить.

Алфи, который по-прежнему стоял в вестибюле, дрожа от холода, слушал этот разговор с замирающим сердцем. Никому в голову не пришло, что больше всего он боялся попасть именно в такое вот место, где полно привидений и можно ненароком что-нибудь разбить. Но коттедж, где хорошо готовят, – совсем другое дело.

– Подержи-ка уздечку, я слезу, – велела Фиби, вырвав Алфи из задумчивости.

Приказывать она привыкла, это было заметно. Мальчик повиновался, хотя никогда прежде не прикасался к лошади. Пони стоял с равнодушным видом. Фиби выпростала ноги из стремян, спрыгнула на землю и тут же направилась к конюшням. Алфи ничего не оставалось, как последовать за ней, ведя пони за собой. Едва они завернули за угол, как к ним, размахивая руками, подбежал раскрасневшийся от волнения грум.

– Вам не следовало ездить на Снежинке без меня, миледи! Ведь вы знаете, как распорядился его сиятельство.

– Вздор, Джексон. Вам же известно, что я отлично езжу, – вызывающе вскинула голову Фиби.

Пони повторил ее движение, едва не вырвав у Алфи поводья.

– Спору нет, миледи, наездница вы великолепная, – отвечал грум. – Но сдается мне, вашего батюшку больше беспокоит солдатня, которая тут нынче шастает. Небезопасно, говорит, даже в собственных владениях.

Фиби зарделась, но спорить не стала.

– Можете увести Снежинку, – сказала она. – Мне нужно сообщить отцу кое-что важное.

Грум забрал пони, а Алфи поспешил вслед за Фиби, которая, не сказав ему ни слова, направилась к дому. Пришлось даже припустить бегом, чтобы догнать ее на ступеньках крыльца. «Может, не ходить за ней?» – подумал было мальчишка. Пусть себе идет, а он улизнет домой и наконец-то позавтракает. Но в последнюю секунду, когда тяжелая дверь почти закрылась, девочка обернулась и придержала створку, бросив нетерпеливо:

– Алфи, ну что же ты копаешься, давай поживее.

И снова ошеломивший его в прошлый раз вестибюль. Звук их шагов по мраморному полу отдавался эхом под высокими расписными сводами потолка. По главной лестнице спускались офицеры.

– Давайте им скажем, – шепотом предложил Алфи.

– Я же говорила, это папина земля. Он должен узнать первым, – прошипела в ответ Фиби.

Она прошла мимо кивнувших ей военных и повернула налево. Длинная галерея, опоясывавшая здание изнутри, была перегорожена листами фанеры, в которые была вставлена новенькая дверь с табличкой «Семейные апартаменты. Посторонним вход воспрещен». Фиби распахнула дверь, и Алфи завертел головой, разглядывая непривычное убранство. Лепной потолок украшали позолоченные тюдоровские розы, на обшитых дубовыми панелями стенах охотничьи трофеи, то есть головы убитых животных, чередовались с гобеленами, тоже на тему охоты. Мальчику это показалось жутковатым, но Фиби шагала вперед, не обращая на эти ужасы внимания.

Пройдя через коридор, они очутились в другом вестибюле с боковой лестницей поскромнее. Фиби оглянулась на спутника:

– Надеюсь, он уже встал. Наверняка встал.

На звук ее голоса вышел дворецкий:

– Катались верхом, миледи? Прекрасная погода, не прав…

– Вы не видели моего отца, Сомс? – перебила Фиби. – Он мне нужен немедленно. Это очень важно.

– Я заметил, что его сиятельство сошел вниз несколько минут назад, миледи, но не уверен, куда именно он направился. Вы желаете, чтобы я пустился на поиски?