На подступах к Сталинграду - [40]

Гауптман осенил себя католическим крестным знамением и дал команду водителю. Тот чётко исполнил короткий приказ. Танк тронулся с места и медленно покатился вперёд. Подгнившие доски трещали под узкими траками стальных гусениц. Сваи мелко дрожали, а хлипкий мост весь ходил ходуном.

Лейтенант РККА дождался, когда головная машина дойдёт до середины пролёта. Поднял руку над головой. Резко опустил её вниз и громко крикнул: «Огонь!»

Наводчики разогнулись, отступили на шаг от прицелов и крепко зажали уши ладонями. Заряжающий видел, что они отошли на нужное расстояние. Отвернулся на столько, на сколько сумел, и дёрнул за шнур спускового устройства. Острый боёк ударил по чуткому капсюлю. Порох, находящийся в гильзе, воспламенился и грянул оглушительный гром.

Отброшенное силой отдачи, орудие рванулось назад, но вбитые в землю упоры не дали ему двинуться с места. Раздвижные станины сыграли роль рычага. Энергия распределилась по другим направлениям и заставила пушку немного подпрыгнуть. Полторы тонны железа взвились над землёй сантиметров на двадцать и тотчас вернулись в исходное положение.

Снаряд вылетел из жерла орудия. Всего лишь за миг миновал третью часть километра и врезался в правую сторону фашистского танка. Болванка пробила стальную броню. Оказалась внутри и взорвалась. Осколки брызнули в разные стороны. Попали в боеукладку и вызвали детонацию боезапаса.

Огненный вихрь сорвал широкую башню с поворотных катков. Поднял над широкой платформой и швырнул к высокому синему небу. Часть энергии ударила вниз и как гигантской кувалдой вбила тяжёлый моторный отсек в непрочный деревянный настил.

Подгнившие доски и брусья тотчас проломились. Траки стальных гусениц ушли в них до середины катков. «Т-4» опёрся на мост всем своим днищем, и только это удержало его от падения в реку.

Кувыркаясь, как консервная банка, башня полетела назад и врезалась в танк, что двигался следом за первой «коробкой». Ребро угловатой надстройки ударило по орудию и пригнуло к земле коротенький ствол. Защитную маску почти сорвало с креплений. Поворотные механизмы сразу заклинило, а боевая машина стала совсем бесполезной.

Ей осталось только одно: выйти из-под обстрела как можно скорее, но двинуться вперёд она не могла. Мешала куча горящего хлама, оставшаяся от командирского танка.

«Объехать обломки по этой обочине никак не получится, – размышлял командир. – Насыпь и мост здесь до ужаса узкие. Справа и слева обрыв высотой метра три, а то и четыре. Внизу стоят камыши и темнеет болотная жижа. За спиной колонна своей бронетехники. Так что нельзя рвануться назад и сбросить всех к чертовой матери с проклятой дороги. Значит, нужно бежать, пока по нам не ударила пушка».

Фельдфебель отдал приказ «Покинуть машину» и схватил «шмайссер», висевший на стенке, и первым бросился к башенке командира. Откинул тяжёлую крышку и, закрывшись ею, как щитом, высунулся до половины из круглого лаза. Повернулся налево. Стремительно сложился в поясе, лёг животом на левый бок танка и словно угорь скользнул вниз головой.

Перебирая руками, по моторному отделению скатился на землю. Вскочил на четвереньки и рванулся к откосу дамбы, смотрящему в противоположную сторону от деревни. Щучкой нырнул в глубокий кювет. Не удержался на склоне, заросшем густою травой, и влетел в болото плашмя, как огромная жаба.

Следом за ним один за другим рухнули в жижу четверо panzersoldat, весь его экипаж. Они вынырнули из вонючей тины и, ругаясь на чём свет стоит, с трудом выбрались на обрывистый берег. Попытались подняться наверх, чтобы взглянуть, как продолжается бой. Облепленные грязью подошвы скользили по стеблям сорняков и не давали сдвинуться с места.

Лейтенант РККА убедился, что путь вперёд перекрыт, а все танки надёжно застряли. Он облегчённо вздохнул и перевёл взгляд на левую часть просёлка, что уходил прямо на запад. Судя по суете, возникшей в хвосте большого отряда, на всех бронемашинах имелись мобильные рации. Командиры связались друг с другом и тут же узнали о нападении на головной экипаж.

Водитель последнего транспортёра решил, что нужно как можно скорее вернуться на ровное место. Съехать с узенькой насыпи самому и дать другим вырваться из ловушки, устроенной дикими скифами.

Он переключил передачу и начал поспешно сдавать задним ходом. Солдаты, сидевшие в кузове, приподнялись с жёстких сидений. Высунулись из-за высоких бортов и с замиранием сердца смотрели на крутые откосы, мелькавшие справа и слева. Все они опасались, что «Ганомаг» сейчас опрокинется. Ведь им тогда точно каюк. Расплющит в кровавую кашу, и этим дело закончится.

Придя утром на холм, лейтенант РККА прикинул расстояние до нескольких точек, расположенных на узкой дороге. Подсчитал угол наклона ствола и другие поправки, необходимые для точной стрельбы. Взял лист чистой бумаги из сумки, висевшей у него на боку. Составил небольшую таблицу и внёс в неё результат вычислений.

Сейчас он отыскал нужный маркер, который был ближе всех к последней машине колонны. Глянул на лист со своими расчётами и дал несколько громких команд. Услышал ответ от наводчиков, что орудие готово к стрельбе, и крикнул: «Огонь!»