На планете снов - [3]
Припомнилось, как во сне ехал в переполненном вагоне метро, как девчонка в брючках ловко отфутболила ему портфель… как потом ехал, прицепившись к вагону сзади, как летел домой…
«Сердце до сих пор болит. И во сне с трудом дышал. А сновидения настолько яркие, отчетливые… Страшно… Я не могу отличить сон от реальности… Это, скорей всего, от переутомления. Я просто выдохся. Но что поделаешь? Вчерашняя операция длилась восемь часов. Действительно, светя другим, сгораешь сам…»
— Вчера, я видела, в ящике была какая-то почта. Ты хотя бы оставлял ключ или запасной сделай. Когда ты на дежурстве, я даже газету не могу посмотреть.
Серпан ничего не ответил, молча спустился на первый этаж. Достал из почтового ящика «Вечерку» и письмо…
— От кого письмо? — спросила Мария, умываясь.
— От Маруси.
— Что пишет?
— Пишет… — Серпан медленно открывал конверт, пытаясь скрыть от жены, что все сильнее болит сердце.
— Пишет…
«Здравствуйте, Вася, Мария! У меня все благополучно. Как вы там поживаете, ничего о себе не пишете и сами не появляетесь. Купила я недавно двух козочек, пускай себе растут, все веселее будет. Часто вспоминаю Андрюшу, как он с утятами игрался. Приехали б хоть на денечек-другой. Как там меньшенькая, Ксеня? Хотела я к вам сама приехать, да не на кого хозяйство мое оставить. Теперь еще и козочки. И крыша прохудилась. Поеду — вдруг дождь. И сливы в этом году урожай, и вишни были хорошие, но уже сошли. А так у меня все по-старому. Может, приедете?
Целую, Маруся».
Мария вытиралась мохнатым в зеленую полосочку полотенцем. Василий знал, что она сейчас скажет, по крайней мере знал, о чем она думает. И неожиданно для самого себя вырвалось:
— Пожалуй, съезжу-ка я сегодня с Андрюшей? Завтра воскресенье и у меня нет дежурства…
Мария посмотрела на него растроганно:
— До чего это было бы хорошо… Ведь ты и сам понимаешь, как ей одной тяжело, как грустно…
Маруся — дочь покойной тети Ани. Осталась после смерти матери одна-одинешенька. В молодости не нашлось ей пары, после войны тяжело болела, а годы-то шли и шли. Отец с фронта не вернулся. Брат — на далекой комсомольской стройке. Пишет редко, и каждый раз с нового места. Женился уже, сын у него.
— Ты и вправду сможешь поехать?
— Да-а… — сказал он не очень уверенно, стараясь убедить самого себя в необходимости отправиться именно сегодня.
Путь был недальний, но не из легких — две пересадки, а в воскресные дни транспорт переполнен.
— Так я одеваю Андрея… Да?
— Одевай.
— Для него это такая радость. Помнишь, он с полгода про утят вспоминал.
Словно невидимая жестокая рука опять сжала сердце.
— Нужно отдохнуть, развеяться. Заодно помогу Марусе. Крышу подправлю. Устал я… Восемь часов не отходил от операционного стола, да и аппаратура барахлила у анестезиологов… Мальчонке одиннадцать лет, чуть старше нашего Андрея…
— Не говори мне… Больные дети, операции… Ужасно… Я ни за что не смогла бы работать хирургом…
В комнату вбежала пятилетняя Ксения в голубой ночной рубашечке:
— Ма! Па! Андрей меня ущипнул!
Из детской комнаты сквозь громкую музыку донесся голос сына:
— Ябеда! Ябеда! Я только шутя…
— Значит, я собираю Андрюшу… Как хорошо, что ты решил поехать. Я все хотела тебя попросить или сама… Давно нужно было кому-нибудь из нас выбраться к ней. Маруся такая добрая и… такая несчастная… Может, ты и Ксеню возьмешь?
— Машенька, две пересадки.
— Да-да… прости, я не подумала. Тебе тяжело.
«Может, позвонить в клинику? Как там мальчик? Но ведь я сделал все, что мог. Не нужно сейчас думать о работе. Классическая коарктация аорты. Все прошло нормально. Скоро отпуск. Поедем к морю, а там, глядишь, и в горы махнем. Нужно бросить курить!»
— Ну вот, с самого утра, натощак… — укоризненно сказала жена и отобрала сигарету.
***
…Воробей сидел на проводе у верхушки старого почерневшего, слегка покосившегося столба и внимательно слушал бодрые мелодии, исторгаемые мощным динамиком.
Эта картина бросилась в глаза Василию Серпану, когда они с Андрейкой сошли на своей остановке.
Автобус фыркнул два раза и двинулся в центр села, к своей конечной остановке. Ехал медленно, важно покачиваясь на ухабах. Улица была безлюдной. Глубокие колеи, выбитые колесами машин посреди дороги, делали горбатый вираж вокруг клуба.
— А у тети Маруси еще есть утята? — спросил сын, очевидно, вспомнив, что в прошлый приезд — это было три года назад — много играл с ними. Он даже хотел взять их с собою в Киев, со слезами на глазах уговаривал отца: «У Славика попугайчики живут в клетке, а у нас будут жить утятки…»
— Не знаю, сынок, но, думаю, и сейчас у нее водятся.
— Но уже не те, а другие. Правда?
— Правда.
Андрюша тогда знакомился с хозяйством тети Маруси с трепетным удивлением, будто неожиданно попал в настоящий зоопарк — куры с цыплятами, утки с утятами, собака, поросенок, индюк, большой полосатый кот…
«А слона у тебя нет?»
«Слона вот нет», — смеялась Маруся.
«А жалко», — серьезно огорчился Андрюшка…
Серпаны пошли напрямик, мимо клуба. Накануне ночью был дождь, под ногами чавкала грязь, на солнце блестели лужи.
Сердце никак не отпускало. «Да что ж это? Неужели всерьез? Нет, нет! Просто пора отдохнуть. Спокойнее! Глубже дышать! Какой вкусный здесь воздух…»
Тесленко А. Искривленное пространство. Повести и рассказы / Худ. М. Турбовской. Москва: Молодая гвардия, 1988. — (Библиотека советской фантастики). — 272 стр. 75 к. 100 000 экз.Новая книга киевского фантаста Александра Тесленко в большой мере является продолжением его книги «Испытание добром». Автор вместе со своими героями, людьми и биокиберами, размышляет, подчас в гротескной и сатирической форме о подлинной гармонии человеческого существования, земного и космического, о необходимости постоянной борьбы за высокое звание Человека и мыслящего существа.
На I–IV страницах обложки рисунки Юрия МАКАРОВА к повести «ИСКРИВЛЕННОЕ ПРОСТРАНСТВО».На II странице обложки рисунок Геннадия КОМАРОВА к повести «БОЛЬШОЙ ОХОТНИЧИЙ СЕЗОН».На III странице обложки рисунок Геннадия НОВОЖИЛОВА к роману «УМИРАТЬ — В КРАЙНЕМ СЛУЧАЕ».
Машина «Чародей» создана для охлаждения пыла слишком активных изобретателей — она позволяет наглядно продемонстрировать «тёмные» стороны из изобретений.
Главная тема научно-фантастических рассказов молодого украинского писателя Александра Тесленко — биоконструирование, отношения человека с удивительным миром, созданным его умом и талантом. Сюжеты рассказов вытекают из устремлений нашего современника, из его интенсивного научного поиска, из его чувства высокой ответственности за жизнь человека, за судьбы мира.
На планету Инкана прибывает исследователь-психолог с Земли со смешным именем Лакричник. Тема его исследования — изменения психики в условиях инканского биопланоцитоза. А попроще — изучение галлюцинаций и других отклонений от нормы вследствие некой энергии Прея — излучения доселе неизвестного земным ученым. В течение нескольких дней Лакричник уже и сам не понимал, где явь, а где фантазии его сознания.
В первый вторник после первого понедельника должны состояться выборы президента. Выбирать предстоит между Доком и Милашкой, чёрт бы их обоих побрал. Будь воля Хаки, он бы и вовсе не пошёл на эти гадские выборы, но беда в том, что мнение Хаки в этом вопросе ровным счётом ничего не значит. Идти на выборы надо, и надо голосовать под внимательным прищуром снайперов, которые не позволят проголосовать не так, как надо.© Sawwin.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В Аскерии – обществе тотального потребления, где человек находится в рабстве у товаров и услуг и непрекращающейся гонки достижений, – проводится научный эксперимент. Стремление людей думать заменяется потребительским инстинктом. Введение подопытному гусю человеческого гена неожиданно приводит к тому, что он начинает мыслить и превращается в человека. Почему Гусь оказывается более человечным, чем люди? Кто виноват в том, что многие нравственные каноны погребены под мишурой потребительства? События романа, разворачивающиеся вокруг поиска ответов на эти вопросы, унесут читателя далеко за пределы обыденности.
Борис Ямщик, писатель, работающий в жанре «литературы ужасов», однажды произносит: «Свет мой, зеркальце! Скажи…» — и зеркало отвечает ему. С этой минуты жизнь Ямщика делает крутой поворот. Отражение ведет себя самым неприятным образом, превращая жизнь оригинала в кошмар. Близкие Ямщика под угрозой, кое-кто успел серьезно пострадать, и надо срочно найти способ укротить пакостного двойника. Удастся ли Ямщику справиться с отражением, имеющим виды на своего хозяина — или сопротивление лишь ухудшит и без того скверное положение?В новом романе Г.
«Время пожирает все», – говорили когда-то. У древних греков было два слова для обозначения времени. Хронос отвечал за хронологическую последовательность событий. Кайрос означал неуловимый миг удачи, который приходит только к тем, кто этого заслужил. Но что, если Кайрос не просто один из мифических богов, а мощная сила, сокрушающая все на своем пути? Сила, способная исполнить любое желание и наделить невероятной властью того, кто сможет ее себе подчинить?Каждый из героев романа переживает свой личный кризис и ищет ответ на, казалось бы, простой вопрос: «Зачем я живу?».
От сумы и от тюрьмы — не зарекайся. Остальное вы прочитаете сами.Из цикла «Элои и морлоки».