На открытых колёсах - [63]

Как в воду глядел — или, вернее, знал, что именно увижу. Несколько кругов спустя у Хюлькенберга отвалилось антикрыло и застряло под днищем. Полетели обломки, а потерявший управление болид на высокой скорости въехал в барьер. Мы с облегчением выдохнули, когда расстроенный пилот смог сам вылезти из кокпита.

Сначала был объявлен режим виртуального сэйфти-кара, при котором пилоты должны сами сбросить скорость, но обломков на трассе оказалось достаточно много, и на том же круге выехал настоящий автомобиль безопасности.

Под жёлтыми флагами прошли ещё пять кругов, показавшиеся мне вечностью. Как и в моём первом заезде, когда пелотон был не по ту сторону дисплея, за тысячи километров — а вокруг меня.

Почему, когда неприятности у кого-то одного, они вмиг появляются и у всех остальных?

Эффект домино, только и всего. Но против него не попрёшь…

Нельзя узнать, какими картами играет с тобой судьба. Нельзя узнать даже, сколько у неё запасных колод и где они спрятаны.

Можно полагаться лишь на то, что имеешь сам.

Как, например, Кими Райкконен, у которого отказал агрегат MGU-K, иначе — KERS, система рекуперации кинетической энергии (заодно я популярно объяснил маме, что это такое). Теперь у финна шансы прийти на подиум стали стремительно уменьшаться.

А у тех, кто ехал следом, — наоборот, возрастать.

И-и-и… рестарт на сорок девятом круге! Росберг сразу опередил Райкконена, отобрав вторую позицию. Хэмилтон боролся с Риккардо за четвёртую — и буквально врезался в него, повредив антикрыло! И здесь же проколол колесо шедший позади Боттас!..

Что творилось тогда на трассе… Риккардо тоже обошёл Кими, который затем совершил дополнительный пит-стоп, чтобы перезагрузить бортовую электронику, но ещё через три круга заехал в бокс окончательно. Льюис (так звали Хэма) поменял обтекатель, а потом был наказан за контакт проездом по пит-лейну и откатился во вторую десятку.

Но Квят-то, Квят! Мало того, что вышел благодаря этому на четвёртое место, так ведь и ехал по истечении шестидесяти кругов быстрее всех, кто находился впереди!

Я стиснул здоровой ладонью мамины пальцы. Мы затаили дыхание. Исход гонки должен был решиться в ближайшую четверть часа.

Шестьдесят пятый круг… Риккардо дотянулся до Росберга на дистанцию атаки. Они вместе вошли в первый поворот… Нико уступил сопернику внешнюю траекторию, тот ошибся — выехал слишком широко… вернулся на трассу — контакт!!! У Риккардо — повреждение антикрыла, у Росберга — прокол!

И вторая машина команды-«энергетика» с молодым россиянином за рулём — на втором месте, в нескольких секундах позади лидера!

— Да, да, чёрт побери, да! — вырвалось у меня; я в нетерпении постукивал кулаком по колену.

Заключительные круги пролетели на одном дыхании. Заменивший антикрыло, оштрафованный на десять секунд австралиец мчался на всех парах за своим напарником из России, также получившим штраф — за обгон вне трассы; даже поставил фантастический для этого сезона круг — минута двадцать пять.

Но Квят выдержал. И пересёк финишную черту вторым, всего на пять секунд позже Феттеля.

Крепко обняв друг друга за плечи, мы с мамой посмотрели и послегоночные интервью, в которых каждый из призовой тройки посвятил свой успех памяти Жюля, и церемонию награждения.

Когда комментатор закончил долгую, напряжённую, эмоциональную речь и пошла завершающая заставка, я выключил телевизор и повернулся к маме:

— Понимаешь, что для меня значат гонки? Это возможность показать — себе, остальным, всему миру, — что и мы тут кое-что умеем. И я хочу двигаться вверх, чтобы однажды оказаться на вершине — там, среди них! — Рукой в повязке я указал на пустой в этот миг экран. — А если я стану забираться всё выше, то буду выводить на эти новые уровни и Россию. Квят прошёл весь путь, поднялся до второго места в Гран-при… возможно, в ближайшие годы он возьмёт ещё несколько подиумов… но ясно ведь, что дело в невероятном стечении обстоятельств, которое вряд ли когда-нибудь повторится.

Я отвернулся и, подняв подбородок, посмотрел вперёд и вверх, словно пронзая взглядом время.

— Моя цель — стать первым победителем Гран-при из России. Доказать, что и мы способны быть в лидерах. Чтобы наш гимн звучал не только перед домашней гонкой… Для начала. Потом появится новая, более глобальная цель… но это будет потом. Пока постараюсь достичь имеющейся.

Я взглянул на маму, которая безмолвно слушала мой монолог. В её глазах как будто отражалось нечто невыразимое.

— Я покорю «Формулу-1». Если понадобится, выиграю все чемпионаты на своём пути. Войду туда не каким-нибудь рентачом или вторикеллой, а полноценным боевым пилотом. И никто не сможет меня остановить. И ничто. Никогда.

Мама не ответила. Просто молча прижала меня к себе.

Я не противился. Знал, что чувства иногда не выразить словами. Знал теперь, что они существуют.

Понедельник, 27 июля

— А… ты точно сможешь сидеть за рулём? — растерянно спросил Игорь.

Мы сидели в зале с симуляторами, у консоли под табличкой «19» сверху на стене. Я — в гоночном кресле, инженер — рядом на табуретке.

Только что закончилось общее теоретическое занятие, на котором нам дали все нужные сведения по трассе в Аластаро, где должен был пройти следующий, четвёртый этап «Формулы-4». И теперь всем предстояло познакомиться с треком через призму симулятора.