На основании статьи… - [58]
спел Кирилл.
Воронин держал третью бутылку «Столичной» с остатками водки.
— Слышь, Толик… Ты не дрейфь, — грубовато произнес Серега, обращаясь к Анатолию Викторовичу. — Лешка у них не останется. Он из хорошей московской еврейской интеллигентной семьи. Он сам прекрасно понимает, что таких режиссеров, как мы с ним, у америкашек — раком до Москвы не переставить.
— Ну зачем вы так? — огорчился Анатолий Викторович. — Ваши фильмы были отобраны их фестивальной комиссией, а это значит…
— Да ни хера это не значит, — сказал Кирилл Теплов. — Мы, русские, для них — экзотика, Анатолий Викторович. Не более. Вот им и занятно посмотреть, как это можно снимать приличные картинки в условиях тотальной… Как бы это вам помягче сказать? Разлей остатки, Серега!
В Сан-Франциско их поселили в самом центре, в каком-то очень занятном «Отеле морских пехотинцев». Кажется, у него было еще какое-то название, но Кирилл Петрович уже и не помнил. А карточку отеля потерял сразу же, как только ему вручили ее вместе с ключами от номера.
Весь приемный холл и все номера клиентов были увешаны компасами, штурвалами, рындами, фотографиями героев прошлых лет и войн, изображениями десантных судов, образцами морских узлов, моделями военных катеров и разной атрибутикой яхт-клубов и всяких суровых военно-морских публичных учреждений…
Все было по-флотски чистенько, очень уютно и предельно вежливо.
Да и сам этот превосходно организованный фестиваль был редчайшим явлением среди тучи международных кинофестивалей, в конечном итоге превращавшихся в политизированно-коммерческое состязание художественного кино разных стран с несовпадающими идеологиями…
Редчайшим — потому что документальные ленты, а уж тем паче — научно-популярные всегда стояли за обочиной «художественного» кинематографа. Даже самые лучшие документальные образцы никогда не пользовались такой популярностью и такими доходами, как средненький, но кассовый фильмик о смелых ковбоях, благородных сыщиках и роковых красотках в мелодрамах далекого псевдоисторического прошлого с современными дамскими прическами…
Фестиваль документальных фильмов в Сан-Франциско проходил сразу в двух местах — в очень популярном кинотеатре «Кабуки», — туда продавали билеты, и там шли просто все фильмы из всех стран.
А для заседания жюри и просмотра картин, выставленных на конкурс, был предоставлен старый кинотеатр «Кастро» — почти на скрещении Маркет-стрит и Касгро-стрит, в известнейшем клубном месте сборищ всех педерастов и лесбиянок Сан-Франциско и его окрестностей.
…Это был триумф советского документального кинематографа!
Все три приза были присуждены русским фильмам. Первый приз получили «Уссурийцы» — картина о тигроловах, сделанная Серегой Ворониным и Кириллом Тепловым. Второй приз — Ася Курмангалиева со своим среднеазиатским фильмом о любви большой собаки к маленькому ягненку, и Третий приз получила картина Лешки Баршая «Докер»!
— Я бы места распределил так, — сказал сильно нетрезвый Серега Воронин. — Первый приз — Аське… В такой опасной теме проще пареной репы свалиться в пошлую слюнтяйскую патоку и сделать из этого матерьяла сентиментальное, душещипательное варево. А девка сумела очень иронично и подлинно философски узреть близость несовместимого и…
Замолчал на три секунды и удивленно добавил:
— Черт побери! Из этой фразы мне уже никогда не выпутаться… Второй приз — Лешке. Знали б они русский! А то — титры. Говно это, а не перевод! И Третий приз — наш. За новый прием в документальной кинодраматургии — автор сценария все время в кадре… Теперь все будут думать, что в перерывах между съемками русские кинематографисты ходят в тайгу за тиграми, а в средней полосе нашей необъятной — на медведя с рогатиной.
В «Уссурийцах», фильме о профессиональных тигроловах, Теплов волей-неволей действительно оказался в каждом кадре.
Дело в том, что на отлов живого огромного тигра весом килограммов в триста — триста тридцать в морозную и заснеженную уссурийскую тайгу на месяц, на полтора — это уж как повезет… — должны были отправиться вшестером. Четверо настоящих тигроловов — Иннокентий Малых, его брат — Василий Малых и два здоровенных сына Иннокентия. Двадцатилетний Вовка и двадцатитрехлетний Колька. А с ними — режиссер-оператор Сергей Воронин и сценарист — Кирилл Теплов.
Но в последний момент, буквально за три дня до выхода в тайгу, выяснилось, что за тигром, да еще месяца на полтора, брат Иннокентия — сорокалетний Васька идти в тайгу не может.
Ему срочно нужно было начинать лечить какой-то невероятной силы и явно не советского происхождения, как сказал доктор, гонконгский триппер!
Неожиданно для самого себя Василий Малых привез этот невиданный триппер в Уссурийск из Владивостока, куда недавно был командирован на закупы продовольствия для всей семьи. В Уссурийске жрать было нечего, а чтобы идти за тигром в тайгу, надо хорошо питаться. А то еще неизвестно, кто кого поймает. Ты — тигра или он — тебя.
У Василия же во Владивостоке были свои продовольственно-половые связи — он уже давно и успешно, правда, нечастыми наездами, удовлетворял сексуальные потребности директора небольшого магазинчика «Продукты» — верной жены не очень крупного военно-морского начальника, который постоянно находился в суровом море на страже рубежей Союза Советских Социалистических Республик.
Роман В. Кунина «Кыся» написан в оригинальной манере рассказа — исповеди обыкновенного питерского кота, попавшего в вынужденную эмиграцию. Произведение написано динамично, смешно, остро, полно жизненных реалий и характеров.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Перед вами — подлинная КЛАССИКА отечественного «диссидентского юмора». Книга, над которой хохотали — и будут хохотать — миллионы российских читателей, снова и снова не устающих наслаждаться «одиссеей» Иванова и Рабиновича, купивших по дешевке «исторически ценное» антикварное суденышко и отправившихся па нем в «далекую и загадочную» Хайфу. Где она, эта самая Хайфа, и что она вообще такое?! Пожалуй, не важно это не только для Иванова и Рабиновича, но и для нас — покоренных полетом иронического воображения Владимира Кунина!
Война — и дети...Пусть прошедшие огонь и воду беспризорники, пусть уличные озлобленные волчата, но — дети!Или — мальчишки, которые были детьми... пока не попали в школу горноальпийских диверсантов.Здесь из волчат готовят профессиональных убийц. Здесь очень непросто выжить... а выжившие скорее всего погибнут на первом же задании...А если — не погибнут?Это — правда о войне. Правда страшная и шокирующая.Сильная и жесткая книга талантливого автора.
Мудрая, тонкая история о шоферах-дальнобойщиках, мужественных людях, знающих, что такое смертельная опасность и настоящая дружба.
Продолжение полюбившейся читателю истории про кота Мартына.. Итак: вот уже полтора месяца я - мюнхенский КБОМЖ. Как говорится - Кот Без Определенного Места Жительства. Когда-то Шура Плоткин писал статью о наших Петербургских БОМЖах для "Часа пик", мотался по притонам, свалкам, чердакам, подвалам, заброшенным канализационным люкам, пил водку с этими несчастными полуЛюдьми, разговоры с ними разговаривал. А потом, провонявший черт знает чем, приходил домой, ложился в горячую ванну, отмокал, и рассказывал мне разные жуткие истории про этих бедных типов, каждый раз приговаривая: - Нет! Это возможно только у нас! Вот на Западе...
Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.
В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.