На окраине Великого леса - [38]

Он не стал говорить, что после полудня, как закончился разговор с Ди, из деревни ушли ещё два отряда посыльных. Один в сторону города, другой из гномов и эльфов, в Эльмарку и Рамтерос.

Наконец принесли миски с горячим супом, Ди вооружился ложкой, глубоко втянул воздух над тарелкой и принялся неторопливо и с явным удовольствием есть. Орвер, также охотно взялся за суп, а Раммаранг опять погрузился в мрачные думы и лениво ковырял ложкой в своей тарелке. Какое-то время ели молча.

Наконец сновидец откинулся на спинку стула и обратился к жрецу, уже закончившему с едой.

— Хочу попросить вас оставить нас на некоторое время.

Тот понимающе кивнул.

— У меня как раз хватает дел в храме, вряд ли мы снова увидимся сегодня.

Он хотел сказать что-то ещё, но Ди, угадав его мысли, произнёс:

— Настоятель снабдил меня некоторым количеством денег, будьте спокойны — поедание церковной казны в надёжных руках.

Все посмеялись, обменялись любезностями и тепло попрощались.

Орвер ушёл, за столом остались сновидец и молодой человек. Внезапно Рам почувствовал, как стало очень тихо, шум разговоров, смех, звон посуды и прочие звуки мгновенно смолкли. Он тревожно оглянулся.

— Нечего такого, — пояснил Ди, — я поставил звуковой барьер. Некто нас не слышит, но и мы не улавливаем посторонних звуков. Надо будет потренироваться с подобным, но только в одну сторону.

— Вы поразительны, — воскликнул Рам, — я некогда не слышал о такой магии.

Сновидец отмахнулся.

— У вас здесь всё просто, стоит только захотеть… хотя получается конечно далеко не всё, да и «хотеть» своём мире я учился лет десять. Точнее будет сказать — стоит железно вознамерится, ясно представляя результат. И я, как не странно, до вчерашнего дня нечего подобного не делал, однако настолько привык к странностям за годы своих сновидческих практик, что невольно воспринимаю всё как должное. Если подумать, надо бы рвать на голове волосы и кричать — «Что происходит, куда я попал, где деньги Зина?», но почему-то не тянет. Однако всё это лирика. Послезавтра утром мы вдвоём отправляемся в Великий лес, тебе лучше отбросить свои печали и хорошенько отдохнуть, набравшись сил.

— Позвольте спросить, почему вы помогаете мне?

— Сначала был знак, потом кому-то этого показалась мало и мне дали чёткие указания.

— Кому-то это кому?

— Богам, силе что следит за порядком в мире, самому миру, называй это как хочешь, главное понимать суть. В любом случае противится этим силам глупо, по крайне мере до того момента, пока они делают нас лучше.

— Но что я смогу сделать? — заволновался юноша.

— Один нечего, в команде возможно многое, люди порой дополняют друг друга самым внезапным образом. В прочем я не гарантирую успех, а лишь предоставляю шанс. Однако пока это всё лишь слава, но мы имеем обстоятельства, неумолимо понуждающие нас действовать.

— Наш отряд отправиться к пограничным горам?

Ди задумался, вспоминая местную географию по краткому рассказу настоятеля и что-то прикидывая в уме. Знаний, однако, пока до обидного не хватало.

— На какое-то время прогуляемся в лес за одним из участников нашего предприятия, — начал сновидец, — после вернёмся в деревню, но не на долго, лишь пополним припасы. Далее наш путь пойдёт туда, — он махнул рукой на восток в сторону Дирмара или быть может столицы, — где-то там мы найдём остальных.

— А потом, как соберёмся, мы пересечём горы? — с любопытством уточнил Раммаранг.

— Вот уже не знаю, конечная цель мне неведома, но как объяснил настоятель, год у вас длится 480 световых дней, то есть, до этого злополучного парада планет осталось 478 дней, должно хватить чтобы изменить мир, как думаешь? — спросил Ди со своей обычной толи доброй ухмылкой, толи ехидной улыбкой.

Но Рам уже не думал, всё это было слишком для деревенского парня, хорошо махающего мечом. Отчаянно вздохнув, он расслабился и принялся доедать суп.

* * *

Гимариору очень нравилось его имя — звучное, гордое, протяжное, что ещё может желать молодой, но перспективный гном? Плохо было только одно — так его никто не называл.

— Ги, ты опять собираешься в шахты? — донёсся женский голос из обеденного зала.

В комнату вошла невысокая крепкая женщина средних лет, её тело дышало здоровьем и светилось хорошим настроением.

— Да мам, — ответил ей румяный круглолицый гном с маленькими, немного поросячьими глазами.

— Сынок, опять ты спускаешься в эти проклятые подземелья, не стоит ходить куда-то, где не провели разметку поисковые отряды.

— Там, где они побывали, шанс найти что-то стоящее равен количеству супа в дырявом котелке.

— И все-таки, в твоём возрасте давно пора заняться чем-то толковым, ты уже почти взрослый.

«Почти взрослый — это сорок два года!» — грустно подумал Ги.

— Вот твои братья!

— М-а-а-а-м не начинай, — взмолился гном, — ну не нравится мне то, чем занимаются мои братья, — сказал он и принялся нахлобучивать на голову какое-то хитрое приспособление вроде шлема с системой линз, антенн и трубок.

Гномиха охнула и раскинула руки.

— Ну в кого ты такой, скажите мне боги! И ещё отец поощряет твоё лоботрясничество, даже кирку толком держать не умеешь! — тут она запнулась.

Последний раз, когда случился подобный разговор, старшие братья взяли его на спор, что толку от изобретателя, которым являлся Ги, в горном деле как от вагонетки без колёс. Расстроенный Гимариор несколько дней подряд ковырялся в своей мастерской над какими-то склянками, порошками и цилиндрами. Наконец закончив, он направился в дальнюю, давно брошенную, адамантовую штольню.