На окраине города - [5]

Рождественков коротко поздоровался и прошел к столу.

— Жучкова с Шеховцовой сюда, — сказал он стоявшему рядом пареньку, и тот стремглав бросился разыскивать их. И ребята и девчата потихоньку потянулись из комнаты, и вскоре здесь осталось не более десятка самых храбрых девушек. Зато в коридоре кто-то коротко вскрикнул, послышался приглушенный смех, говор, а затем испуганный голос: «Тише, вы! Там председатель постройкома с этим… воспитателем!»

Виктор с откровенным любопытством посмотрел на Рождественкова: как он ко всему этому отнесется? Но тот спокойно уселся на стул и, взяв с шахматной доски фигуру, начал легонько постукивать ею по столу, равнодушно оглядывая присутствующих.

— Кстати, — вдруг обернулся он к Виктору, — Вы не составили себе план мероприятий на этот месяц?

— Нет. Но….

— Надо составить, — перебил Рождественков, хмурясь. — А заодно учтите на будущее: заведите себе папку, куда будете складывать всю документацию, чтобы в любой момент, если потребуется, она была у вас под руками.

— План мы составим сегодня вместе с комсомольцами, — сухо ответил Виктор и добавил после некоторого молчанья: — Все вместе.

— А что же, — живо глянул на него Рождественков. — Это дельная мысль. Если сами решат, то уж, как ни отвиливай, выполнять им придется.

— Не в этом дело, — хмуро перебил его Лобунько. — Как же я стал бы составлять план единолично, когда еще не знаю, чего желают комсомольцы.

Жучков с Шеховцовой не появлялись, молчание становилось затяжным.

— Что ж, начинать надо, Александр Петрович, — заговорил Лобунько, которому уже надоело ожидание. — Жучков и Шеховцова подойдут, да они, кажется, и не нужны пока.

— Не нужны? Впрочем, действительно, не нужны. Давайте, рассаживайте народ, — и вытащив из кармана листы доклада, стал бегло просматривать их.

— Заходите, товарищи, заходите, — вышел Виктор в коридор, широко открыв дверь. — Сейчас будем начинать.

Ребята начали заходить в красный уголок. Виктор остановился у двери, глядя в даль слабо освещенного коридора. И от неожиданности побледнел: по коридору, направляясь к выходу, шла она, Валюша… Да, да она!

Девушка прошла в полутьме совсем рядом, не обратив на него ни малейшего внимания, и он сразу понял: это не она.

Девушка, почувствовав взгляд Виктора, обернулась.

— Не думайте, что я ухожу с собрания, я на стройке не работаю. Мой отец здесь работает комендантом.

Хлопнула выходная дверь, а Виктор все еще не мог прийти в себя. Какое удивительное сходство с Валей!

В мыслях ожил далекий украинский город. Виктору почти явственно послышался хруст оледенелого снежка под сапогами, как тогда, когда он сворачивал с шоссе к двухэтажному дому. Именно в этот момент перед ним и выросла она — Валюша… Она едва не сбила его, но даже не извинилась, а пробежала вниз, к шоссе. Потом он узнал, что соседской Валюше не повезло, с мужем, и удивленно воскликнул: «Так она замужем?!» Мать внимательно посмотрела на него и сказала, что Валюша не только вышла замуж, но у нее уже растет сынишка. А потом… Потом он все больше влюблялся в эту нежную и хрупкую женщину, скорее похожую на девчонку. Вскоре он заметил, что и Валюша не так уж равнодушно смотрит на него. Тогда он решил, что дальше влюбляться невозможно, он сойдет с ума, и им надо объясниться. И вдруг узнал, что муж Валюши отбыл утром в странную командировку с двумя чемоданами. Да, да, с двумя, а не с одним! Виктор догадался, в чем дело, тем более, что Валюша вышла с сыном во двор в этот день всего один раз и то с заплаканными глазами. Потом, когда они были вдвоем в ее комнате, он сказал ей все, но Валюша перевела взгляд на сына, грустно вздохнула.

— Ты меня любишь. А сына?

Он сначала не понял ее слов, но осознав, молча ушел и до утра провалялся на раскаленной подушке. Он сознался себе, что о ребенке просто не думал. Наутро, помятый, осунувшийся, он признался в этом Валюше, и она заплакала, а потом впервые поцеловала его, сказав:

— Ты очень честный, и я хорошо бы жила с тобой… если бы раньше встретились.

Она встречала его все душевней, но через неделю к нему вышла ее мать и сказала, что Валюша уехала.

— Куда? — почти крикнул он, и пол словно зашатался под ним.

— Этого она мне, Витюша, не сказала. Боялась, что я сообщу тебе.

…Лобунько опомнился и машинально потянул дверь красного уголка.

Одними глазами Виктор извинился перед председателем постройкома за опозданье и тот, не переставая говорить, кивнул ему головой.

Ребята около стола потеснились, Виктор сел.

— Не случайно, товарищи, мы говорим сегодня о производительности труда, — продолжал между тем Рождественков, раскладывая по столу листы. — Положение на стройке печальное, этого не скроешь, да и я не собираюсь скрывать. Все вы знаете, что мы строим Дворец культуры для металлургов, что рабочие уже все жданки съели, ожидая, когда мы развернемся. А как мы разворачиваемся? — Александр Петрович поднял одну из бумажек. — Вот здесь у меня данные работы молодежных бригад, а также отдельных товарищей. Это за прошлый месяц…

Виктор с радостью отметил, что Жучков, оказывается, лучший плотник стройки. Даже старые рабочие иногда не могут за ним угнаться. Лобунько отыскал взглядом Жучкова, тог, пунцовый от похвалы, опустил глаза.