На Очень Секретных Основаниях - 2 - [24]

Огонь только усиливался. Окончательно придавив бойцов к земле.

Спрятанный в ДЗОТе пулемет как бы монотонно скандировал приказ к отступлению. В распыл пустив намерения Афанасьева войска.

Белизна снега закипала под пулями, в устроенном фашистами огневом мешке. И быстро алела, умножая число убитых.

Времени на вопросы: Как? Куда? Зачем? — не было. Ощущая пульсирующий шорох крови в ушах, Джульетта стала карабкаться из воронки. Страх тянул за ноги в чернеющую глубину. Животом холодея от тревоги и тараща глаза, она наконец выбралась. Стелясь по рыхлому снегу, девушка поползла к Дэвиду.

«Ведь уроборос был только у нее!»

Над головой свистели пули. Трусливое, мерзкое желание бежать — не покидало Джульетту ни на секунду. Платок сбился назад. Рукава фуфайки были полны снега.

Яркая вспышка — зарница морозного дня, заставила вздрогнуть землю от минометного взрыва.

— Мамочка, дорогая!

Выдохнув воздух, вместе с воплем, девушка вскочила и неведомо откуда черпая силы и решимость, бросилась со всех ног к Дэвиду.

«Пока ее не сравняло с землей, будь что будет.»

Она неслась в снежной пыли агонизирующей ланью, по перемолотой взрывами земле. Через зону плотнейшего огня. Непостижимым образом пули пролетали мимо. Словно немцы палили наобум.

ВРЕМЯ рвалось вперед вместе с ней, как взрывная волна. Став безумным. То вдруг застывало, скрученное в бараний рог закольцованности.

— А ну, подъем! Лежебоки пляжные-вальяжные! Между ножек влажные! Вашу богу душу в дышло, чтоб из под заду вышло! — кричал размахивая автоматом Павлов. Он опасался худшего: наступление потеряло темп. Его голос срывался от напряжения: — Безоружная девчонка впереди вас бежит! Позорище-то какое!

Отвага заразительна и сопровождает варварство войны.

— Вперед! Вперед! Вперед! — орал Павлов. Подняв таки в атаку залегших солдат, обеспечивающих напор наступления. Его голос утонул в разразившемся вокруг, наращивающим инициативу, громогласном:

Ур-р-р-раааа! За Ррр-о-о-о-дину!

Сколько раз Джульетте так и не удалось добежать до Дэвида? Об этом знал только агент времени.

Дэвид обещал себе о том никогда не вспоминать. Но, в очередной раз, нарушал клятву. В этой части, атака шла по сценарию, в котором импровизация была признаком дурного тона. Это была одна из тех ситуаций, которых невозможно было избежать. Если Джульетта, по каким либо причинам, не совершала свой безумный бросок — атака захлебывалась. И следом начиналась такая мясорубка, что никому мало не казалось. Дэвид убедился в этом на горьком опыте нескольких неудачных попыток. И поощряя в себе ростки инакомыслия, приступил к плану «Б».

Джульетта шлепнулась рядом. Зарывшись носом в снег и судорожно хватая ртом ледяной воздух. Не поспевая за бешеным сердцебиением и вовремя осознав, что все еще жива. В уголках губ юной студентки собралась сажа и грязь.

— Господи, боже ты мой! Дура несусветная! Что ты творишь, черт тебя побери?! Куда ты полезла, без команды?! — Дэвид смотрел так, словно ненавидел ее всю жизнь. — Снег не глотай. Застудишься! (Это было необходимо для поддержания дисциплины в их маленьком отряде.)

— Прошу тебя, не сейчас, — попросила Джульетта таким бесцветным голосом, что сразу стало ясно: она на него даже не сердится. Девушка накинула платок на заснеженные волосы. И кутаясь, выглянула из-за куска вывернутого асфальта.

— Да пригни ты голову! — Дэвид преподносил все так, чтобы она его слушалась. — И смотри в оба, — он знал, когда их жизни висят на волоске и почему.

Агент времени многое определял заранее.

Бой достиг второй линии немецких окопов и развивался стремительно. Красноармейцы ругались за десятерых и резали, предсмертно захлебывающихся, голосистых фрицев, по траншеям.

— Погнали! Нас ожидает светлое будущее, — скомандовал Дэвид. Он торопливо выскочил из своего убежища. Вооруженный пустым пистолетом и голыми руками. По-прежнему придерживаясь левого фланга. И Джульетта, не отдышавшись как следует, поспешила за ним.

Снег шел густой. За две дюжины шагов ничего не было видно.

Дэвид чиркнул стремительной тенью и спрыгнул в немецкий окоп, мягко спружинив на носках при приземлении.

«Хромой унтер был на месте.»

Пуля из ППШ угодила фашисту чуть выше среза голенища сапога. Унтер-офицер сидел на дне окопа. Пытаясь стянуть с ноги сапог и оказать себе первую помощь.

Приток адреналина подстегнул мышцы. Дэвид подобрался ближе и навалился со спины. Слепо, без мысли сбив расстегнутую каску, он схватил фрица одной рукой за подбородок. А ладонью второй, поймал затылок. Гитлеровец попытался вырваться из захвата, но Дэвид резко свернул ему шейные позвонки. Глянул назад и убедившись, что Джульетта спрыгнула за ним следом, расстегнул кобуру обмякшего унтер-офицера.

Зарядив оба парабеллума, Дэвид двинулся вдоль стены окопа, насторожив до предела глаза и уши. Пляска со смертью обострила чувства.

Вдруг резко развернувшись всем корпусом на пятках в сторону опасности, агент, с обескураживающей внезапностью, выстрелил в Джульетту. Будто сам дьявол вертел им. Свинцовый сердечник с мельхиоровой оболочкой с аптечной точностью прошел в волоске от ее плеча. Пристрелив выросшего за ее спиной немца. Девушка невольно отпрянула. Перекатившись через свободную руку, Дэвид ушел от неминуемой пули. И выстрелив с левой руки, достал спрятавшегося за углом фрица. Впервые познакомив девушку со своей стрелковой подготовкой.