На мопедах по Африке - [55]

Поэтому здесь с недоверием отнеслись к революционным событиям в столице. Распространялся слух о «нубийском вторжении». Еще несколько десятков лет назад на невольничьих рынках в Хартуме продавали в рабство африканцев с Юга. Воспоминания об этом крепко засели в памяти южан и используются по сей день агентами империализма.

Проводя свою извечную политику «разделяй и властвуй», Англия оторвала плодородный Юг от развитого в промышленном отношении Севера. Разумеется, все это делалось под предлогом защиты первого от второго.

Теперь, однако, проблема Севера и Юга уже не является неразрешимой [36].

На Севере быстро поняли, что экономически сильный Судан немыслим без действенной связи с южными районами, и установление этой связи стало центральной задачей государства. Ей подчинены многие мероприятия нынешнего суданского правительства, которое предпринимает все возможное, чтобы расположить к себе население Юга.

В бывших «запретных районах» полным ходом идет экономическое и культурное строительство. Закладываются плантации бананов и кофе. Темнокожих плантаторов заинтересовывают большими доходами. Устраняются досадные трудности с транспортом. Проектируемая железная дорога между Хартумом и Вау соединит Север с относительно хорошей сетью дорог Юга.

В бывших миссионерских школах изучаются методы передового сельского хозяйства, вместо английского и итальянского языков здесь преподают арабский. Став общенациональным, он должен сплотить воедино все народы, говорящие до сих пор на бесчисленном количестве языков и диалектов. Той же задаче единения страны подчинено решение о введении единой общегосударственной религии — ислама.

Многочисленные планы и проекты нового правительства частично уже осуществлены, а частично остаются еще на бумаге. Но как бы то ни было, налицо стремление решить проблему столетней давности и, положив конец давним распрям суданских народов, найти то, что их объединяет.

Судану выпала задача создать мост между Северной и Центральной Африкой, задача, для решения которой есть много возможностей. Республике всего пять лет. Как-то построит она свое будущее?

Встреча в Уганде

«Восточная Африка ждет вас!» Английские туристические бюро и нефтяные компании, не жалея красок, пытаются соблазнить вас прелестью местности вокруг озера Виктория: идиллическими курортами в горах Уганды, заповедниками Кении, закованной вечным льдом вершиной Килиманджаро и купанием в озерах Танганьики.

«Отпуск, которым вы один раз в жизни должны насладиться». Когда мы готовились к нашему путешествию, многое выглядело очень простым.

— Вот здесь укажите, пожалуйста, предполагаемый срок пребывания в Восточной Африке и вид имеющейся у вас валюты.

Руководитель отдела виз английского посольства в Багдаде, где мы стараемся получить пропуск в восточно-африканские английские колонии, с подчеркнутой вежливостью переводит нам сложные вопросы анкет.

— Вы не будете раскаиваться, что поехали в эту колонию. Вы найдете там первоклассные отели. И черные почти не будут беспокоить вас.

Чиновник просматривает наши ответы и с невинной улыбкой возвращает нам ходатайства:

— При заполнении сведений о наличии валюты у вас вкралась небольшая ошибка. Я знаю, наше английское написание «фунтов и шиллингов» немного сложно. Но вы быстро это усвоите, когда побываете в наших владениях, успокаивает он нас. — Указанной вами суммы как раз хватит, чтобы купить горючее для ваших машин, кроме того, при въезде в страну вы должны будете внести залог.

Рюдигер делает безнадежную попытку припомнить необходимые английские выражения, чтобы как можно осторожнее объяснить этому человеку цель нашего путешествия и наши средства передвижения. Но ни перечень преимуществ мопедов, ни ссылка на первоклассное качество палаток не вызывают в нем сочувствия. Наша беседа на этом заканчивается:

— Угодно ли вам подождать шесть недель, пока придет разрешение Министерства иностранных дел?

«Восточная Африка ждет вас!»

— Извините, ваши ходатайства отклоняются.

Англичане прилагают много усилий, чтобы нежелательные посетители держались подальше от их территорий. Почти то же самое, но в несколько иных вариантах, мы выслушали в английских посольствах в Бейруте и Хартуме:

— Мы ходатайствовали о выдаче виз.

— Пожалуйста, ваши фамилии?

Чиновник листает какую-то книгу.

— Мистер Кёниг и… — его взгляд будто ощупывает нас — и… предполагаю, мистер Шрадер, ваши ходатайства отклонены.

Это нам уже знакомо.

— Чем могу еще служить? — Легкий поклон. — Пожалуйста, следующий.

После длительного совещания мы решаем изменить маршрут лишь на пограничной станции, когда воочию убедимся в неосуществимости наших планов.

Дорога вьется по рощицам Судана. Подъемы сменяются спусками, но в конечном счете мы все же неуклонно взбираемся вверх. Наконец, мы стоим на гребне горной цепи и видим внизу сверкающую в лучах солнца тонкую полоску пограничной реки между Суданом и Угандой.

Проверка паспортов на суданском контрольном пункте проходит гладко. Крепкое рукопожатие, поднятый шлагбаум — и мы оставляем позади четырнадцатую страну. Проезжаем через мост. На дорожном указателе две стрелки: Судан Уганда. Дорогу перекрывает шлагбаум. В таможенном пункте Атиак царит воскресная тишина. Полицейского чиновника-африканца мы застаем за обедом.