На Луне у Луны - [3]

Чьё-то широкое тёплое крыло мягко, но сильно и уверенно накрыло кобылку.

— Рада видеть тебя здесь, Твайлайт Спаркл, — высокопарно промолвила Луна, становясь рядом с младшей принцессой. — Я знала, что ты примешь моё приглашение и навестишь мой уютный уголок. Как видишь, после той истории с Тантабусом коллективные сны у меня стали получаться гораздо лучше.

— Вижу, — согласилась Твайлайт, продолжая изучать глазами бар. Тёплый бархатистый свет, идущий словно из неоткуда, ласкал взгляд. Казалось, всё вокруг излучало это нежное приятное сияние цвета топлёного молока. Хотелось купаться в нём. — Прекрасная работа, Луна. Выглядит очень уютно и здорово.

Ночная богиня не смогла сдержать широкой самодовольной улыбки.

— Правда? Отрадно слышать. Не желаешь немного пройтись, освоиться? Только предупрежу сразу: никого не пугай и не говори лишнего. Каждый из моих гостей думает, что это лишь пустой сон, который забудется к утру, а все пони здесь — лишь плод его воображения. Есть такие, кто начинает что-то подозревать, но пока всё идёт гладко, да и они не слишком спешат расставаться с этим местом и мной.

Твайлайт кивнула и обратила взор к сцене. Теперь она могла увидеть туманную фигурку певицы, её красное платье и красиво уложенную гриву. Но черты лица всё ещё оставались расплывчатыми, дрожащими.

— Кто это поёт? — спросила аликорн. Пони вокруг словно не замечали их: сидели за барной стойкой в креслицах, ели ежевичные тортики, смеялись и шутили. Голоса их сливались в звонкий приятный гул.

Луна ухмыльнулась.

— Что ж, давай покажу, если интересно.

Несмотря на то, что на первый взгляд расстояние между принцессами и сценой с роялем казалось длиннее расстояния от луны до Земли, с каждым шагом они подходили всё ближе и ближе. Вместе с тем, ласковый грустно-вопрошающий голос певицы становился Твайлайт всё более и более знакомым. Когда же хозяйка заведения и её гостья подошли вплотную к сцене, младшая из них не смогла сдержать потрясённого вздоха.

— Это… Это же Флаттершай! — в смятении прошептала Твайлайт, не веря своим глазам. — Но… Но как же это… как она…

— Я же тебе уже говорила, что нипони не принимает мой бар за реальное место, пусть и расположенное за гранью реальности привычной? — так же тихо отозвалась Луна, пристально разглядывая стоящую перед микрофоном пегасочку. — Она думает, что это всё лишь её мечта, находящая отражение во сне, потому и не стесняется. Пение — её счастье и слабость, её греза и повесть, которую она вряд ли решит озвучить где-то ещё. Она уже преодолела себя и не боится петь легкомысленные стишки, но ей до сих пор страшно идти дальше, заявить о себе громче и уверенней.

После недолгой паузы повелительница ночи добавила:

— С её робостью надо что-то делать. Флаттершай губит собственный страх и неуверенность, они затягивают её, словно болото.

Твайлайт не нашла, что возразить. Флаттершай, не замечая никого вокруг, продолжала петь — голос у неё был идеальный, хотя и срывался иногда. Невольно принцесса Дружбы начала вслушиваться в слова песни.

Мир так велик, и не кончается путь,

Только на миг можно ресницы сомкнуть.

И стороной нам не пройти, не свернуть,

Только порой можно устало вздохнуть.

Позади крутой поворот,

Позади обманчивый лед.

Позади холод в груди, позади…

— Путешествие, — невольно вырвалась у Твайлайт смелая мысль. — Ей нужно путешествие. Долгое, опасное, с трудностями. Не смертельное, но… близкое к этому. Оно поможет ей многое осознать, понять свои силы… — на этом смелая мысль неожиданно обрывалась, и пони в ожидании глянула на свою спутницу.

— Это может помочь, — солидно кивнула Луна. — Но сомневаюсь, что смогу удерживать такой долгий сон, да и что мне делать с баром? Тяжело быть в двух местах одновременно.

— Придётся что-то придумать, — согласилась младшая аликорн. — Мы это обсудим.

— Идём сядем, — сменила тему богиня тьмы, но не успели подруги и глазом моргнуть, как мелькнуло между ними с быстротой молнии что-то верткое, яркое и розовое. По ушам резанула неожиданная и неуместная в тихом баре праздничная музыка, полностью заглушившая нежное пение Флаттершай, а в нос ударил сбивающий с ног аромат сахара, выпечки и весёлого праздника. Не было ни малейшего сомнения, кто только что пролетел тут как на крыльях.

— А Пинки-то что здесь делает? Тяжело верится, что у неё есть какая-то беда, — спросила Твайлайт, забираясь с ногами в апельсинового цвета кресло и пододвигая к себе возникшую из воздуха тарелку с красивыми кексиками. Сама же праздничная пони укатила куда-то, но звук её писклявых свистулек и бумажных хлопушек слышался повсюду, словно заливая комнату, смешиваясь с уютным светом.

Луна хихикнула. Вообще, сегодня она была очень весела.

— Не суди книгу по обложке, Твайлайт. Пусть твоя подруга и кажется беззаботнее бабочки, проблемы, тяготящие её, не понять ни мне, ни сестре моей Селестии, ни тем более тебе. Слишком уж сложна для нашего обывательского понимания эта Пинки Пай, сложнее даже бесконечного космоса и неисчислимого времени. Не пытайся её постичь. Над своими бедами она задумывается редко, но когда задумывается… — со стороны ночной кобылицы послышался ещё один смешок. — Не переживай, её счастье искреннее, не напускное. Она действительно радуется каждому дню и каждой минуте, и, как видишь, не отдыхает даже ночью.